Какое всё таки странное существо этот человек. Вот сижу и тихо фигею сама с себя. На часах час ночи - мне вставь в 6 и идти на работу в свой первый после перерыва день, но вместо этого я страдаю откровенное фиготой, всерьёз размышляя над тем что бы пойти: пописать фанфик, полепить коллаж...решить проблему глобального потепления, потанцевать по потолку - да что угодно, только бы не ложится спать. Хотя перед этим ночь моя прошла бессонно(мне нужно было в поликлинику и я псих решила что проще совсем не ложится, чем рано вставать), да и глаза слипаются, но мужественно борюсь со сном. В тоже время уверена, что когда настанет треклятое 6 утра, я возненавижу весь белый свет и саму себя за подобное отношения. Странно. И пугающе. Хотя возможно вот сейчас допью очередную чашку кофе и пойду топтать подушки....и хрен засну в итоге, потому что прилетит мой Муз и будет колбасить мой мозг идеями, диалогами, просто потрясающе слаженным сюжетом и даже целыми главами, терзая меня выбором - встать и на автомате записать весь это бедлам, или всё же попытаться заснуть?! Вот такой дурдом.
Всегда ваша и с любовью Куззёма.

@темы: болтология, жизнь

---

Коллаж по ГП "Приворот"

Сотворила вот такой колажик пару дней назад. Захотелось сделать что-то такое...колдовское и романтичное в преддверии Дня Св. Валентина

@темы: колажи, слеш по гарри поттеру, арт и картинки

---

Коллаж очередной)))

Настроение было не совсем радужным, а может я была на волне из-за песен "30 Seconds To Mars" и "Red" так что сотворила вот такой коллаж.
Слова на коллаже из песни группы "Red - Mystery Of You".
Перевод:
Когда-нибудь я соберу все кусочки вместе...
Ты остался позади, окутанный тайной...
Когда-нибудь я пойму, что ты отнял у меня
И как много скрывал в себе,
Твою тайну...

http://static.diary.ru/userdir/3/0/8/7/3087671/83114895.jpg

@темы: колажи, слеш по гарри поттеру, арт и картинки

---

В одном слешном-оридже название которого я уже и не помню, как и где его читала(увы) мне попалась замечательная сказка, подводящая историю отношений ггироев. Читая её я просто как трепетная фиалка всплакнула. Написано очень проникновенно и очень...мудро что ли, трогательно и отчасти печально.

"Щедрое дерево" Шел Силверстайн:

«Жило-было дерево... и оно любило маленького мальчика. Каждый день мальчик приходил к дереву, собирал его листья, делал из них корону и играл в лесного царя. Он забирался на дерево, раскачивался на ветвях и ел яблоки. И они играли в прятки. А когда он уставал, то спал в тени дерева. Мальчик любил дерево... очень сильно.
И дерево было счастливо.

Но время шло, мальчик стал старше, и дерево часто оставалось одно. Как-то однажды мальчик пришел к дереву, и дерево сказало: «Иди, Мальчик, вскарабкайся по моему стволу, покачайся на моих ветвях, поешь яблок, поиграй в моей тени и будь счастлив». Мальчик залез на дерево, собрал яблоки и унес их с собой.
И дерево было счастливо.

Но мальчик больше не приходил очень долго... и дереву стало грустно. И вот однажды мальчик вернулся. Дерево задрожало от радости и сказало: «Иди, Мальчик, вскарабкайся по моему стволу, покачайся на моих ветвях и будь счастлив».
— Я слишком занят, чтобы лазить по деревьям, — сказал мальчик. — Мне нужен дом, чтобы согреться, — сказал он. — Я хочу иметь жену и детей, поэтому мне нужен дом. Ты можешь дать мне дом?
— У меня нет дома, — сказало дерево. — Лес — мой дом, но ты можешь срубить мои ветви и построить дом. Тогда ты будешь счастлив.
И мальчик срубил ветви и унес их, чтобы построить дом.
И дерево было счастливо.

Но мальчик не возвращался очень долго. А когда он вернулся, дерево было так счастливо, что почти не могло говорить.
— Иди, Мальчик, — прошептало оно, — иди и играй.
— Я слишком стар и печален, чтобы играть, — сказал мальчик. — Мне нужна лодка, чтобы уплыть отсюда. Ты можешь дать мне лодку?
— Сруби мой ствол и сделай лодку, тогда ты сможешь уплыть и быть счастливым. И мальчик срубил ствол, сделал лодку и уплыл.
И дерево было счастливо... но не совсем.

После долгого времени мальчик снова вернулся.
— Прости, Мальчик, — сказало дерево, — но я больше ничего не могу дать тебе. Моих яблок больше нет.
— Мои зубы не годятся для яблок, — сказал мальчик.
— Моих ветвей больше нет, — сказало дерево, — ты не можешь качаться на них.
— Я слишком стар, чтобы качаться на ветвях, — сказал мальчик.
— Моего ствола больше нет, — сказало дерево, — ты не можешь карабкаться.
— Я слишком устал, чтобы карабкаться, — сказал мальчик.
— Прости, — вздохнуло дерево, — я хотело бы дать тебе хоть что-нибудь, но у меня ничего не осталось. Я просто старый пень. Прости...
— Теперь мне многого не надо, — сказал мальчик, — просто тихое место, чтобы сесть и отдохнуть. Я очень устал.
— Хорошо, — сказало дерево, вытягиваясь, насколько это было возможно, — хорошо, старый пень годится для того, чтобы на нем сидели и отдыхали. Иди, Мальчик, садись. Садись и отдохни.
И мальчик так и сделал.

И дерево было счастливо».

@темы: мысли, философия, болтология, грусть, печаль..., жизнь

---

Коротко о вдохновении)))

И ведь это действительно так

@темы: болтология, вдохновение, жизнь

---

О любимых фанфиках

Короткая зарисовка -рассуждение на тему: "Как меняются взгляды со временем и о любимом фанфике"
Однажды в очередной раз шарясь по ФБ в поисках какого-нибудь интересного фанфика по любимому фандому, мне внезапно на глаза попался фанф, ранее мной не читанный. Хотя мне казалось что все "макси" я уже давным-давно перечитала. Впрочем, порадовавшись, что теперь у меня есть чем скрасить досуг я села читать...Прочитав пару глав я словно утонула в нём, потому что это было просто шедеврально! Я вопрошала себя ни единожды: "как я могла пропустить такое чудо???". Я плакала и смеялась, переживая словно наяву все чувства и события описанные авторов, угробила маникюр - просто сгрызла его от переживания, забыла и забила на домашние дела, и даже работу (подпольно читая фанфик с "читалки"). Это фанф словно перетряхнул мой внутренний мир! И дочитав вторую часть, последнюю, я потом ещё долго ходила впечатлением снова и снова возвращаясь к нему, чтобы перечитать любимые строки. И на всех форумах и в соо, я советовала его другим, называя не иначе чем ШЕДЕВРАЛЬНЫМ.
А потом я сама стала фикрайтером. И вот спустя год или два, решила перечитать фанфик буквально взорвавший мой моСк...Он был всё такой же интересный, сама задумка и сюжет, но тех чувств, которые вызывал когда я читала его впервые увы, больше не вызывал. К тому же я начала замечать и ляпы, и недоработку и откровенно слабенькие места да и то что написано временами наивно. Тогда я сего в упор не замечала, а теперь трезво взглянула на фанфик и шедевральным, я его назвать не могла. Интересным - да, любимым не смотря ни на что - да, но не шедевральным.

Вопрос: А у вас подобное случалось?

1. Да		2	(66.67%)
2. Нет		1	(33.33%)
Всего:		3

@темы: болтология, фанфик, грусть, печаль..., жизнь

---

О любимых фанфиках

Только что в очереднйо раз перечитала свой любимый фанфик! Он просто умопомрачительный. Невероятная заслуга переводчика, ибо нифига не чувствуется что это перевод. Всё так вкусно. И пусть я знаю наизусть каждую фразу - плевать, т.к - это ШЕДЕВРАЛЬНО! Такие чувства, такие переживания, такая НЦА что просто слюнями можно захлебнуться. Вкусно, просто непередаваемо. Сюжет пусть и не лихо закручен, да тут этого и не нужно, эмоции именно на них автор делает упор и это оправдано. Читаешь и веришь, веришь...в развитие отношений между людьми

Улыбочку!

@темы: J2, болтология, фанфик, слеш

---

мои коллажи по урокам

Страдала ерундой и дай думаю чего-нить сделаю по урокам. Развиваться - то ж хорошо
Очень интересно было поработать с тенями и бликами, научилась их таки делать. Считаю что вышло очень симпатишно

@темы: дело было вечером, делать было нечего, арт по урокам

---

Случайности не случайны... 6 глава и эпилог

Глава 6 и эпилог
Утром, едва проснувшись, Гарри потянулся к Люциусу, но рука встретила пустоту. Постель со стороны, где спал любовник, уже остыла, а значит ушёл тот давно. Конечно, то обстоятельство, что он переспал с Гарри Поттером, не отменяет того факта, что нужно идти решать дела: восстанавливать заброшенный на три года бизнес и налаживать прежние деловые связи. Что ж, тут, видимо, ничего не поделаешь. Он знал, кого любил. И Гарри, пусть и немного разочарованный, что его оставили одного в постели, всё равно был счастлив. Иначе состояние, когда душа полна света, а на губах глупейшая из улыбок, при взгляде на которую посещают мысли о душевном нездоровье, не назовёшь.
Подтянув соседнюю подушку, на которой была видна вмятина, Гарри уткнулся в неё лицом, жадно вдыхая лёгкий древесный аромат. Мерлин, он действительно был сегодняшней ночью с Люциусом Малфоем! До сих пор не верилось… Конечно, тот и слова не сказал о любви или о чем-то подобном, да это и не нужно было. Гарри не мог представить себе этого аристократа от кончиков пальцев до кончиков волос, твердящим о любви. Такие, как Люциус, не признаются в своих слабостях, а любовь для них именно проявление слабости, и как следствие – уязвимости. Хватит того, что он уже позволил Гарри впустить его в свою жизнь, требовать большего – глупость и игра с огнём, а Гарри не был идиотом. Он умел довольствоваться тем, что есть.
Тело, удовлетворённое и пресыщенное, красноречиво ныло, как показатель того, что ночь прошла более чем хорошо. Люциус его не разочаровал. Он, как и предупреждал, особо не нежничал, однако на тщательную подготовку не поскупился, узнав, что Гарри девственник в этом плане. Дальше в памяти сохранилась лишь череда ослепительных оргазмов, от которых мозг готов был расплавиться, а тело пылало огнём. Казалось, за эту ночь Малфой решил наверстать те три года, что провёл в облике совы, и своё вынужденное воздержание. Гарри хотел было пошутить на эту тему, но губы и руки Люциуса быстро эту попытку пресекли на корню, и вскоре он вообще позабыл не только то, что хотел сказать, но и как это сделать. Он мог только стонать и просить не останавливаться, а ему и не собирались отказывать.
Потянувшись, Гарри решил, что дальше разлёживаться нет причин, и пора вставать. Поднявшись с постели, он тут же, не сдержавшись, охнул, когда поясницу буквально прострелило. Знатно всё-таки Люциус его отлюбил. Каждую ночь он такой секс-марафон всё же не потянет. Оставалось только благодарить Мерлина, что ему сегодня ненужно было в центр, а значит и не придется, мучительно краснея, объяснять любопытным воспитанникам свою странную походку в стиле ковбоя из маггловских вестернов, и видеть любопытство в глазах коллег-воспитателей. О да, с его абсолютным неумением врать это было бы проблематично.
Гарри нетвёрдой походкой направился в ванную, где быстро принял душ, почистил зубы и привел себя в порядок, а также полюбовался в зеркале на себя, разрисованного засосами, с немного глуповатым выражением на лице, как у Рона, когда тот съел предназначенные Гарри конфеты с любовным зельем. Теперь, правда, причины, были более… натуральными. Впрочем, почему он должен скрывать, что счастлив?!
Выйдя из душевой, Гарри быстро натянул джинсы и футболку, а затем аппарировал вниз, решив избавить себя от спуска по лестнице.
Люциуса нигде не было не видно. Видимо, дела с утра пораньше вытащили его из дома.
Гарри, пожав плечами, пошёл завтракать на кухню.
Там как обычно суетился по хозяйству Кричер, командуя кастрюлями на плите и поварёшками, что-то в них помешивающими. Но пахло всё очень вкусно. Желудок Гарри заурчал, требуя, чтобы его наполнили.
- Доброе утро, Кричер, - приветствовал он домовика.
- Доброе утро, хозяин, - ответил тот, отрываясь от своего занятия.
- Кричер, а давно лорд Малфой ушёл?
- С самого утра. Даже не позавтракав.
- А мне случайно ничего не просил передать? Не говорил, когда вернётся? – спросил Гарри.
- Нет, хозяин, посланий не было, - покачал тот головой.
- Ясно.
- Кричеру подавать вам завтрак, хозяин?
- Ага.
Эльф тут же сноровисто наполнил тарелку рисовой кашей, поставив её на стол, рядом мгновение спустя появилось вазочка с земляничным джемом, блюдо с булочками и кружка чая.
- Приятного аппетита, хозяин.
- Спасибо, Кричер, - поблагодарил Гарри, усаживаясь за стол и пододвигая к себе кашу.
После завтрака он решил, что раз у него есть уйма свободного времени, то стоит позаниматься, а то в последнее время, по определённым причинам, он так и не добрался до книг. А с началом занятий в университете ожидалась целая череда экзаменов и тестовых работ, призванных проверить, не позабыли ли студенты пройденный материал прошлого курса за время каникул. «Всемагический Медицинский Университет» выпускал только специалистов, а поэтому знания требовались твёрдые и в полном объёме. Гарри и так еле-еле удалось туда поступить, и всё из-за экзамена по зельям. Этот предмет всегда давался ему с трудом, а сдавать его каждый год было проблематично, и это сжигало у Гарри много нервов, ведь зелья по рецептуре и приготовлению становились всё более трудными. Но теперь он надеялся, что Люциус поможет ему с приготовлением тестовых образцов, заданных ему на лето, сдававшихся, к счастью, уже в готовом виде. Он слышал, что лорд Малфой был так же сведущ в этом предмете, как и погибший профессор Снейп, и при желании мог бы получить звание мастера Зельеварения. Поэтому пока насчёт зелий можно было не волноваться и отложить их на потом, а сейчас заняться другими предметами. С удобствами устроившись в гостиной, обложившись книгами по колдопсихологии, анатомии, педиатрии, физиологии и внутренним болезням, как прилежный студент, Гарри погрузился в их изучение с попутным конспектированием важных фактов и материалов. Вылететь с четвертого курса ему не хотелось, и даже звание Национального Героя не помогло бы в этом случае, что было отличным стимулом не отвлекаться.
Отрывался Гарри от зубрёжки только на быстрые перекусы, которые ему таскал Кричер, при этом мысленно повторяя прочитанное. Домовик неодобрительно качал головой и бурчал о том, что не следует хозяину Гарри так себя истязать наукой, однако исправно приносил очередную порцию пирожков, фруктов, морса или кофе, едва стоило об этом сказать.
А Люциус так и не появился.
Когда же Гарри, наконец, облегчённо выдохнув, отпихнул от себя учебники, наколдованные часы показали без четверти полночь. Он тихо присвистнул, поняв, что в истинном стиле Гермионы Грейнджер проторчал за книгами весь день. Увидела бы его сейчас подруга, точно бы начала гордиться. В Хогвартсе Гарри бы и не подумал так себя истязать. К тому же, там всегда была возможность списать у подруги или ещё как-нибудь выкрутиться, а вот в университете такой номер не прошёл бы. Положение студента обязывало. Поэтому-то Рон и отказался идти дальше учиться и выбрал вместо этого квиддич, твёрдо заявив Гермионе, что ни за какие кексы она его с собой в Нью-Йоркский университет не затащит. Иногда, в такие моменты, как сейчас, Гарри как никогда понимал друга, и даже начинал завидовать. Впрочем, его тоже никто не заставлял идти учиться. Это было сугубо его личное желание, за которое приходилось теперь нести ответственность.
Сняв очки, Гарри потёр переносицу.
Ну, по крайней мере, польза от целого дня, проведённого за книгами, была несомненная, большую часть необходимого материала он вызубрил. Слава Мерлину, теперь можно и передохнуть. Было бы, конечно, здорово расслабиться в компании Люциуса. Однако того как назло не было. Какие бы дела лорда Малфоя не задержали, они, несомненно, были первостепенной важности, а то, что Гарри соскучился и хотел видеть своего любовника, это уже его личные проблемы. Он это понимал и принимал. Однако решил, что всё равно во что бы то ни стало дождётся Люциуса вместо того, чтобы отправиться спать, даже несмотря на то, что спать хотелось просто немилосердно.
Включив колдовизор, остановив свой выбор на первом попавшемся фильме, откинувшись на спинку, Гарри уставился в экран, стараясь вникнуть в суть сюжета.
…Разбудил его шум взревевшего в камине огня перемещения.
Разлепив глаза, с трудом пытаясь перебороть дрёму, Гарри принял сидячее положение. Он и не помнил, как уснул. А из камина вышел, как всегда идеальный и опрятный, Люциус Малфой. Даже пепел к нему каким-то удивительным образом не прилипал: чёрная мантия безукоризненно чистая, без единой складочки, а туфли натёрты так, что в них, казалось, можно смотреться как в зеркало. Длинные волосы стянуты в хвост и перевязаны чёрной лентой. Эта причёска придавала ему какой-то чопорный и даже хищный вид, а черты лица становились более резкими. Но от этого он не переставал быть красивым.
Взглянув в окно, Гарри с удивлением заметил, что ночь уже прошла и, судя по серому оттенку неба, вот-вот должно было встать солнце. Значит, где-то пять, начало шестого утра. И, видимо, Люциус отсутствовал всю ночь.
- Гарри, ты поднялся так рано?! – удивлённо произнёс Малфой, заметив его. – Что-то случилось?
- Ничего, - отвёл глаза парень, стараясь аккуратно вытереть следы засохшей слюны в уголке рта.
- Или ты спал здесь? – прищурившись, спросил Малфой, когда рассмотрел заспанный вид Гарри, растрёпанные больше, чем обычно, волосы, мятую одежду и лёгкое покраснение на щеке с той стороны, где Гарри касался жёсткой обивки дивана. – Спал, не так ли?
- Ну да, - сознался парень, поняв, что отпираться глупо. – Ждал тебя и сам не заметил, как уснул.
- Ясно. Я польщён, но в следующий раз, не стоит этого делать, - сказал Люциус, стягивая перчатки. Подойдя к креслу, он удобно устроился в нём, закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку. - Если видишь, что я задерживаюсь, ложись спать. Три года сказались весьма плачевно на предприятиях, принадлежавших моей семье. Предстоит много работы по налаживанию бизнеса, поэтому теперь буду часто отсутствовать.
Доброго утра Гарри, видимо, никто не собирался желать. А вот ему очень хотелось вместо наставлений услышать обыкновенное приветствие и, желательно, вместе с поцелуем.
Это желание видимо читалось у него по выражению лица, так как не осталось незамеченным. Люциус, окинув его взглядом, как бы между прочим произнёс:
- Если ты что-то хочешь сделать, сделай это.
Другого приглашение Гарри и не нужно было. Тут же вскочив с дивана и в два шага преодолев расстояние до кресла, в котором сидел Малфой, он, перекинув ногу через его колени, уселся на него верхом. И хоть Гарри был далеко не пушинка, но Люциус и слова не сказал против, только удобнее подхватил его под бёдра, поддерживая.
- Я не чистил зубы, - предупредил Гарри.
- Как-нибудь потерплю, - усмехнулся Люциус, сжимая руки на его ягодицах.
Гарри улыбнулся и накрыл его рот своими губами в нежном, лёгком приветственном поцелуе. И, несмотря ни на что, тот был вкусным и каким-то…правильным, привычным. Словно они бесчисленное количество раз так «здоровались». Люциус отвечал охотно, неторопливо целуя его в ответ. Стянув ленту с его волос, которые тёплым каскадом тут же рассыпались по плечам, Гарри запустил в них руки, пропуская между пальцами шелковистые пряди.
Малфой отстранился первым, довольно взглянув на Гарри, подставляясь, как большой кот, под массирующие затылок руки, позволяя перебирать свои волосы.
- Если хочешь продолжить – пойдём в спальню, - сказал он, голос был чуть хриплым, а в серых глазах появились первые всполохи желания.
- Я был бы не прочь, - искушающе, как он надеялся, улыбнулся Гарри.
- Но вначале давай уладим кое-что. Из-за чего, собственно, я и отсутствовал вчера весь день.
- А это не может подождать?
Люциус довольно улыбнулся.
- Наверное, не стоит откладывать. К тому же, всё займёт пару минут. Возьми у меня во внутреннем кармане мантии два пергамента.
Гарри, разочарованно выдохнув, как и было сказано, расстегнул мантию Люциуса и, просунув руку внутрь, действительно нащупал два свёрнутых в трубочку документа. Вытянув их, он вопросительно взглянул на Малфоя, ожидая его дальнейших указаний.
- Тебе нужно оба подписать, - ответил тот.
- Мне? Зачем? – удивился Гарри.
- Прочти и всё узнаешь, там всё написано на доступном тебе английском, - ответил лорд Малфой насмешливо.
- Ладно, - пожал плечами Гарри и, развернув, углубился в чтение, а когда закончил, удивлённо взглянул на следившего за его реакцией мужчину.
- Что? Ты хочешь сделать меня своим наследником? – шокировано спросил он.
- Думаю, там так и написано. Гоблины – очень придирчивый и скрупулезный народ. Документ составлен по всем правилам и, подписав его, ты действительно станешь моим наследником.
- Но у тебя достаточно родственников, которые будут более уместны в этой роли. Они даже фамилию ту же носят!
- И я их хронически не переношу, - скривился Люциуса, словно услышал что-то неприятное. - Так что нет, ты меня как наследник более привлекаешь. Ты слишком честен и порядочен, чтобы отравить или проклясть, желая прибрать к рукам наследство.
- А ещё я богат, как магловский Крез, и мне попросту не нужны твои деньги! Своих больше, чем нужно.
- Но ты всё равно подпишешь? – сделав ударение на последнем слове, скорее утверждая, чем спрашивая, произнёс Малфой.
- Если ты этого хочешь – подпишу, - вздохнув, согласился Гарри, капитулируя.
- Очень хорошо. Бери свою палочку и ставь магическую подпись.
Гарри нехотя слез с колен Люциуса и направился к дивану, где осталась лежать его палочка. Держа в одной рукой пергамент, он начертал в воздухе свою подпись и перетащил её на документ, рядом с пустой графой, где были указаны его фамилия и инициалы.
- Вот, - свернув в трубочку, он протянул его Люциусу.
Взяв и удостоверившись, что Гарри сделал всё верно, он вернул его в свой карман.
- Молодец, - похвалил его Малфой. - А теперь читай и подписывай второй.
Понимая, что сюрпризы не закончились, уж больно довольным и каким-то предвкушающим стал вид у Люциуса, Гарри взял второй пергамент и медленно, словно тот мог рассыпаться в любой момент, развернул его.
Предчувствия его не обманули. Прочитав первый абзац, Гарри почувствовал, как перехватывает дыхание, а ноги становятся как ватные. А затем, прочитав полностью, он перечитывал его вновь и вновь. Однако строчки были одни и теже, как и смысл, вложенный в них. Он заключался в том, что лорд Люциус Абрахас Малфой принимает в свой род Гарри Джеймса Поттера младшим супругом путём заключения брачного союза и с сохранением последним, тем не менее всех связей с родом Поттеров. Сказать, что Гарри был удивлён, значит, ничего не сказать. Ошеломлён, шокирован, ошарашен, сбит с толку со стойким ощущением нереальности. Мерлин, что угодно, пусть только это не окажется сном, и он действительно держит в руках заверенное гоблинами Гринготса брачное соглашение между ним и Люциусом.
Гарри с силой прикусил внутреннюю сторону щеки так, что почувствовал солоновато-металлический вкус крови.
Нет, не сон… Кажется, зайдя в тот магазинчик, последовав на пронзительный крик совы, он, сам того не ведая, сорвал огромный куш. Баснословный, который стоил всех тех лет одиночества и ожидания.
- Ну так что, Гарри, ты согласен? – вывел его из ступора спокойный голос Люциуса.
- А ты хорошо подумал? – голосом, хриплым от всех тех эмоций, что распирали его изнутри, спросил он.
- Я всегда думаю, прежде чем что-то сделать, и уже очень давно не желторотый юнец, у которого бушуют гормоны и семь пятниц на неделе, - произнёс Малфой, отбросив локон волос, упавший ему на лицо. - Я солидный человек, и мне хотелось бы стабильности. Так что теперь выбор за тобой. Если же ты этого не хочешь, не уверен в своих чувствах ко мне, мы просто забудем о том, что документ был составлен.
- Я не сказал, что не согласен! – воскликнул Гарри, прижимая пергамент к сердцу. За него он был готов, если нужно, драться с Волдемортом или полчищем дименторов. Плевать. Даже сам Люциус не смог бы забрать у него из рук этот грёбанный пергамент, который сейчас стал для Гарри центром Вселенной, заключая в себе путь, как ни банально, к Счастью, к которому он шёл без надежды когда-нибудь дойти. Да и вообще отыскать этот путь.
- Так подписывай, и дело с концом! – фыркнул Люциус, недовольно взглянув на него, но Гарри был готов поклясться, что гордый лорд Малфой пытается таким образом замаскировать собственную неуверенность, и ко всему прочему ещё и смущён.
Гарри широко улыбнулся и, направившись к Люциусу со всей страстью, со всеми теми чувствами, что буквально распирали его изнутри, поцеловал его, а затем одним взмахом палочки поставил подпись на пергаменте. Едва он это сделал, как тот вырвался из его рук, зависнув в воздухе, а затем его обвили цепи.
- Что это? – удивлённо спросил Гарри.
- А это те самые «узы Гименея». Их не разорвать и не снять, пока кто-то из нас жив.
- То есть брак заключен? Так просто?
- Это было не просто! Эти треклятые гоблины, пикси их задери, все соки из меня выжали, пока составили этот договор, - проворчал Люциус. - Надеюсь, ты не ждёшь последующего пышного торжества?
- Нет, оно мне не нужно, - отрицательно сказал Гарри. – У меня уже всё есть, что мне надо.
- Благодарю, что избавил меня от этой пытки. Ну что, теперь в спальню?
Гарри только широко улыбнулся и, обняв уже теперь законного перед всем светом партнёра, супруга и просто безмерно любимого человека, аппарировал их в его комнату. Если не ночь, то пусть будет первое брачное утро, которое непременно должно было состояться.

Эпилог

Лорд Малфой, толкнув дверь, вошёл в полутёмное помещение маленького магазинчика, где продавались магические животные. Он хотел приобрести Гарри сову, которой у того до сих пор не было. А также у него были личные причины посетить эту лавку. Ведь с ней было связано столько событий, в корне изменивших его жизнь. Да и познакомиться с хозяином данного места не помешало бы.
Оглядев множество клеток, которыми было уставлено всё видимое пространство, Люциус, аккуратно одёрнув полы своей сшитой на заказ мантии, чтобы не зацепиться, направился вперёд к прилавку по узкому проходу, морщась от едкого запаха шерсти и пота животных.
Торговец, как и ожидалось, сидел за прилавком. Закинув на него ноги, он читал «Ежедневный Пророк», что-то тихо бормоча себе под нос. Лорд Малфой окинул взглядом этого представителя торгового сословия магов, которого иначе, чем жалким и неприятным, назвать было сложно. А то, что именно этот плешивый, в замызганной мантии, субъект посмел поднять на него руку, пусть и в облике птицы, заставило глаза лорда Малфоя зажечься опасным огнём. Те, кто достаточно хорошо его знал, поостереглись бы иметь с ним дело в таком состоянии.
- Добрый день, уважаемый, - произнёс Люциус, последнее слово произнеся с явной долей сарказма.
Торговец, не заметивший его прихода, от неожиданности едва не свалился со стула, и лорд Малфой не удержался от мстительной улыбки. Жаль только, что всё же не свалился.
Подскочив со стула и швырнув газету на прилавок, торговец расплылся в самой доброжелательной улыбке, а когда узнал Люциуса, она стала и вовсе широкой и заискивающей.
- Мистер Малфой, какая честь, что вы посетили сей скромный магазинчик, - голос торговца был таким же приторно-сладким, как и улыбка. – Бартоломео Грехемс к вашим услугам. Чем я могу вам помочь? У меня самый широкий выбор животных: хамелеоны, летучие мыши, нюхлеры, саламандры, попугаи, нундры…
- Сова, - бесцеремонно перебил его Люциус, прерывая поток ненужной информации.
Но Грехемса нисколько не смутило то, что его прервали.
- О, вам нужна сова. Конечно. Какая именно?
- Полярная.
- Это, видимо, для вашего супруга? Мистера Гарри Поттера-Малфоя? – с жадным любопытством уставился на Люциуса торговец.
Одного ледяного взгляда ему хватило, чтобы тут же понять свою оплошность.
- Одну минутку, - спохватившись, пробормотал Бартоломео и, обойдя прилавок, весьма проворно для своих объёмов двинулся куда-то вглубь магазина.
Менее чем через минуту он вернулся, держа клетку с белоснежной полярной совой.
- Вот, мистер Малфой, как вы просили. Полярница. Очень редкий экземпляр.
- Сколько? – спросил Люциус, сосредоточив своё внимание на красавице-сове, которая поглядывала на него с вызовом. Явно с норовом. Гарри она точно должна понравиться. На губах Люциуса появилась лёгкая улыбка. Глаза его потеплели при мысли о парне.
- Тридцать галеонов за птицу и десять за клетку, - начал подсчитывать Грехемс. - Итого с вас сорок галеонов.
Лорд Малфой оторвался от разглядывания совы, которую решил назвать Клариссой, и взглянул на всё ещё улыбающегося торговца. Белоснежная бровь вопросительно приподнялась, а взгляд стал жёстким. Взгляд безжалостной акулы бизнеса, которого до ужаса боялись компаньоны и конкуренты Малфоя.
- Сколько вы сказали, мистер Грехемс? Видимо, я плохо расслышал? – ласковым, чересчур ласковым голосом переспросил Люциус.
Улыбка мигом исчезла с губ Бартоломео. Торговец побледнел и затрясся, как осиновый лист на ветру, а на лбу выступила испарина. Видимо, он понял ошибку, которую совершил, когда решил поживиться за счёт Люциуса Малфоя.
- П-п-пятнацать, - заикаясь, сказал хозяин магазина. – За всё.
- О, конечно, - на тонких губах Малфоя появилась лёгкая улыбка. Небольшой мешочек с монетами звонко шлёпнулся на прилавок.
- Что ж, всего доброго, мистер Грехемс, - произнёс Люциус и, взяв клетку, развернулся и направился к выходу.
- До свидания. Заходите ещё! – крикнул ему вслед торговец.
- Всенепременно, - усмехнулся лорд Малфой. – Всенепременно…
Прежде чем переступить через порог и покинуть магазинчик, Люциус притормозил и достал палочку, направив её на клетки.
- Alohomora Maxima. Adaperio, - произнёс он, и дверцы всех клеток, открывшись, распахнулись. Животным не нужно было много времени, чтобы сообразить, что путь на свободу открыт, они тут же рванулись вон из них.
Лорд Малфой, вышел из магазина и чувствовал моральное удовлетворение, слыша шум и гам, который с каждым мгновением приобретал всё больший размах. Также отчётливо слышалась злая брань торговца.
- Люциус, я тебя обыскался, - окликнул его спешивший к нему запыхавшийся Гарри.
- Я решил, что тебе нужна новая сова. Раз последняя оказалась мной, - ответил лорд Малфой и протянул с недавнего времени своему супругу клетку. – Вот, это Кларисса. Весьма упрямая и своенравная птица, как выяснилось. Всё как ты любишь. Я заметил, что подобный тип характера тебя как-то особо привлекает.
- И ко всему прочему, она полярная.
- Я ведь сказал, всё как ты любишь. Или я не прав? – вздернул насмешливо бровь Малфой.
- Прав-прав, - проворчал Гарри, и тут из лавки послышались особенно витиеватая брань и какой-то грохот вслед за этим.
- Что там происходит? – спросил он, и уже было потянулся отворить дверь, но его руку перехватили.
- Птицы и животные учат уму разуму одного неприятного субъекта.
- Твоих рук дело? – с подозрением спросил Гарри.
- Не имею понятия, о чём ты. И вообще, пойдём отсюда, пора показать Клариссе её новый дом, - ответил лорд Малфой и взял Гарри за руку.
Сова громко ухнула, поддерживая Люциуса. Гарри, рассмеявшись, позволил ему обнять себя, и они все вместе аппарировали.
Конец

@темы: закончен, фанфик, слеш по гарри поттеру, Случайности не случайны..., гаррилюц

---

Случайности не случайны... 4 - 5 глава

Глава 4 - 5
Гарри аппарировал на крыльцо своего дома по улице Гриммаулд Плейс, 12. Давно он здесь не был, более чем две недели прошло. Отправляясь, как обычно, на работу, он не планировал, что она потребует от него настолько долгосрочного отсутствия. Впрочем, он нисколько о нём не жалел. А всё потому, что Министерство внезапно решило расщедриться, и одарило их реабилитационный центр двухнедельной поездкой на Средиземноморский Магический курорт, специально обустроенный для комфортного отдыха волшебников с детьми. Видимо, посещение Гарри Министра Шелкбота, естественно, неофициальное, и настоятельная просьба вспоминать о сиротах Второй Магической не только в день празднования Победы, принесли свои плоды. Поэтому, конечно, от поездки отказываться никто не стал, да и дети были просто в восторге от представившейся возможности выбраться за пределы центра и прилегающих к нему территорий, чтобы отправиться на море. Большинство воспитанников ни разу там не были. Да и Гарри, чего уж там скрывать. Все сразу же начали поспешно собираться. В центре было решено оставить только самых маленьких ребят до четырех лет, которым из-за возраста пока было не рекомендовано перемещение с помощью порт-ключа. С ними оставались младшие воспитатели. А всех остальных под своё крыло взяли Гарри, а также Луна и Невилл, работавшие вместе с ним, и ещё одна воспитательница, Марриса Вуд. День им был дан на сборы, а затем прилетела министерская сова и принесла порт-ключ, при помощи которого вся их дружная компания была перемещена на знаменитый Магический Курорт. Там для них был уже подготовлен уютный коттедж, окружённый тропическим садом, буквально ломившимся от созревших плодов, с бассейном у дома, а также «детским городком», полным водных аттракционов, горок, фонтанов и каруселей – к полному восторгу детей. Море находилось всего в двадцати пяти ярдах. Это был настоящий земной рай, как охарактеризовал Гарри место отдыха, в котором две недели пронеслись как один день. Малыши отъедались вкусными сочными фруктами, купались в море, резвились на горках и загорали, а благодаря специальным чарам, которые куполом накрывали Курорт, не только скрывая от магглов заповедное место, но и впитывая в себя вредный ультрафиолет, можно было не беспокоиться, что дети обгорят. Гарри, как и другие воспитатели, отлично отдохнул, выспался, отъелся. Так сказать, отдохнул и душой, и телом. Коттедж был окружён магией, и дети без сопровождения взрослого не могли выйти за закреплённую за каждым домом территорию. Море было под контролем русалидов и гриндилоу, с которымибыл заключён договор об их надзоре за купающимися и спасении в случае необходимости. Поэтому можно было быть спокойными и не метаться в панике, если кто-то из детей исчез из поля зрения. На Курорте было хорошо, однако в назначенный срок они той же компанией, что и приехали, так же организованно собрались и обратным порт-ключом вернулись назад. И если там, откуда они вернулись, было ранее утро, то в Лондоне, из-за разницы часовых поясов, уже наступала ночь, и было значительно холоднее. Гарри хотел остаться в центре, чтобы проконтролировать, что малыши благополучно устроены и адаптировались, но директор непререкаемым тоном отправила его домой. Возражения не принимались.
Открыв дверь своим ключом, Гарри шагнул в тёмный коридор.
- Дом, милый дом, - пробормотал он, захлопывая за собой дверь.
Магические светильники на стенах загорелись, освещая коридор. Рядом с тихим хлопком появился Кричер.
- С возвращением, хозяин, - сказал домовик кланяясь. - Давно вас не было.
- Я сам не ожидал, что так долго буду отсутствовать. Кто-нибудь заходил в моё отсутствие?
- Никого чужого не было, хозяин, - доложил эльф. – Только я и лорд Люциус.
- Лорд Люциус? – замер Гарри, недоумённо посмотрев на домовика, а сердце пропустило удар. Но тут он вспомнил о том, что обзавёлся филином перед отъездом, которого сам же и назвал Люциусом. Парень едва не рассмеялся над своей глупостью. Он-то уже решил, что Кричер говорит о Люциусе Малфое.
- А письма были?
- Два письма: от подруги хозяина – Гермионы Грейнджер, и его друга – Рона Уизли. Кричер оставил их в комнате хозяина, на комоде.
- Отлично.
Направившись в свою комнату, Гарри по пути заглянул в гостиную. Жердь, которую он сделал для филина, пустовала. Видимо, тот улетел на ночную охоту.
- Хозяин будет ужинать? – спросил следовавший за ним по пятам домовик. – Кричеру приготовить что-нибудь поесть?
- Нет, не нужно, я не голодный, - ответил Гарри, продолжая прерванный путь в свою комнату. Ему хотелось только одного – принять душ. Вспотел он, пока побегал, проверяя, как собрались дети, прилично.
Поднявшись по лестнице, он распахнул дверь и шагнул внутрь. Лампы на стенах вспыхнули ярким светом. В комнате стало светло, это заставило сидящего на его постели мужчину резко вскинуть руку, чтобы заслонить глаза от света.
Гарри показалось, что у него из-под ног выбили почву. Сердце в груди оборвалось, и мир перед глазами зашатался, грозя погрести его под своими обломками. А может, это уже произошло. Иначе как объяснить, что на его кровати сидел Люциус Малфой, живой и невредимый? Тот, кого все считали безвести пропавшим. Гарри не знал, что делать и что чувствовать. Его словно поместили в абсолютный хаос мыслей и чувств. «Люциус, он жив? Он здесь? Я не брежу?». Радость, растерянность, страх, нерешительность, надежда, волнение, ожидание. «Нет! Я, наверное, всё же сплю. Он же пропал, его не должно здесь быть!» – и вот паника, ужас, отчаяние, тоска, боль и обида захлёстывают изнутри. Коллапс. Только глаза залипли на сидящей на постели фигуре. Желая убедиться, что не спит, Гарри сильно ущипнул себя, и последовавшая за этим боль от щипка словно очищающей волной вымыла его неуверенность. Нет, не сон – реальность. И пусть лорд Малфой и был одет в маггловские джинсы и футболку с гарриного плеча, но эти длинные волосы с платиновым оттенком, пронизывающий взгляд серых глаз на правильном, с аристократичными чертами, лице, жесткая линия тонких губ – всё было до боли, до малейшей чёрточки знакомым. Ведь Гарри с детства смотрел только на этого мужчину. И это, несомненно, был именно он.
- Мистер Поттер, вы вернулись, - первым нарушил молчание Малфой. Голос его был сдержан и сух, ни волнений, ни каких-либо других эмоций он не отражал. Будто встреча была обговорена заранее, и ничего удивительного в ней нет. Впрочем, Люциус всегда умел держать свои мысли и чувства под строгим контролем.
Но Гарри таких талантов не имел.
- Мистер Малфой, - ответил он каким-то не своим голосом, хриплым и словно бы надтреснутым. – Как… вы здесь оказались? И где были столько времени?
- Волдеморт в наказание за предательство превратил меня в филина. Видимо, сделать из меня птицу, предназначенную носить почту, показалось ему забавным и более унизительным, чем просто убить.
- Мерлин, Люциус… – шокировано произнёс Гарри, имея в виду своего филина. Его озарила догадка о том, кем тот оказался.
Брови мужчины удивлённо изогнулись.
- Так я назвал свою сову. То есть вас. То есть, тогда я не знал, что это вы, мистер Малфой, но она напоминала вас.
- И вы дали мне моё же имя?
- Да.
- Тогда я думаю, что можете продолжать так меня называть. Раз уж я был вашей совой, то к чему формальности?!
Гарри смутился. Хоть он и не был больше второкурсником, но всё так же робел перед этим властным и красивым мужчиной. Сердце билось в груди как сумасшедшее, а руки вспотели.
- Мистер Поттер, Нарциса и Драко, что с ними? Моя семья жива? Северус позаботился о них?
Гарри вздрогнул, поднял глаза на Люциуса, взгляд которого всё же выдал терзавшие его страхи и напряжение. Парень словно превратился в соляной столб, не зная, как сказать человеку, которого любишь всей душой, что его семья мертва. Отказаться говорить? Промолчать? Нет, не вариант.
- Почему вы молчите? Что с Драко и Нарциссой? – голос Малфоя заледенел.
Гарри, подойдя, сел рядом с мужчиной на постель.
- Они мертвы, - тихо ответил он, не глядя на Люциуса. В комнате повисла тишина. Гнетущая, скорбная, словно подчёркивающая полные страшного известия слова. А ещё она была полна боли и горечи – Малфоя, и сострадания, сожаления – Гарри.
Он не отважился сразу посмотреть в глаза мужчине, сообщив дурную весть, лишь через десяток ударов сердца Гарри украдкой взглянул на него. А сделав это, едва удержался, чтобы не обнять, не коснуться Люциуса. Высокомерный, полный достоинства лорд Малфой сидел с закрытыми глазами, и слеза, пусть одна, но скатилась по его щеке. Боль от невосполнимой потери и скорбь всё же нашли выход наружу. Люциус словно весь посерел в одно мгновение, растеряв всё свою царственность. Плечи скорбно сгорблены, как под тяжестью невыносимого бремени. Кулаки крепко сжаты. У Гарри внутри всё сжалось от боли, сердце рвалось навстречу этому мужчине, желая утешить, желая разделить горе с ним. Видеть его таким было просто невыносимо. Но пришлось сжать зубы и терпеть, нельзя было показать, что он видел его слабость. Ему этого не простят. Да и себе тоже.
- Как это случилось? - голос Малфоя был нейтрален, никак не выдавая эмоций, и если бы Гарри не видел его скупые слёзы, то мог бы решить, что ему всё равно.
- Когда вас увели, Пожиратели пришли в Малфой-мэнор. Они убили Драко и леди Малфой. А профессор Снейп погиб в Последнем Сражении.
- Мэнор?
- Сгорел.
- Ясно.
- Мне жаль, - произнёс Гарри. Он понимал, что его слова ничего не значат, ничем не утешить боль Люциуса, но не мог их не сказать.
- Благодарю, мистер Поттер. И больше всего за то, что уничтожили Тёмного Лорда. А спасти всех… наверное, не дано никому, даже Золотому Мальчику.
Гарри и сам понимал это, но если бы они узнали раньше, если бы сразу же направили орденцев или авроров в Мэнор, то, может быть, Драко и Нарцисса остались бы живы. Напрасно понадеялись на магию особняка.
- Как я могу предположить, для всех Люциус Малфой мёртв? Я так понимаю? – спросил, немного помолчав, мужчина.
- Вы считаетесь пропавшим безвести. Вас хотели, объявить мёртвым, но магия была не согласна. Поэтому все ваши счета в Гринготс были заморожены, и никто кроме вас не сможет ими воспользоваться.
- Значит, мои жадные дальние родственники остались не удел?
- Да. Но как и когда чары спали с вас? Почему этого раньше не случилось? – задал Гарри вопросы, ответы на которые его волновали более всего.
- Превращение произошло две недели назад – это в первый раз. По моей теории, это связано с тем, что купили меня именно вы, мистер Поттер. Сила Тёмного Лорда после его поражения и смерти перешла к вам. Магия всегда старается остаться в этом мире. Поэтому вам стали подвластны все наложенные им чары. А позвав меня по имени, вы пробудили моё сознание, можно сказать, произнесли контрзаклинание.
Гарри мысленно прикинул в уме, и выходило, что впервые чары рухнули в тот самый день, когда он купил, или, точнее, получил безвозмездно филина. Но почему он ничего не заметил?
- Две недели назад я был дома, но никаких изменений в вашем состоянии не заметил.
- Вы и не могли. Вначале я мог вернуться в человеческий вид только на минуту или две, а затем вновь обращался в птицу. А будучи в этом состоянии, ничего не помнил о своей человеческой сути. Когда же я достаточно долго смог находиться в своём настоящем облике, а память вернулась, вас не было дома.
- Извините.
- И где же вы были, мистер Поттер?
- Я работаю в открывшемся после войны реабилитационном центре для детей-сирот старшим воспитателем и часто остаюсь на ночные дежурства. А в этот раз мы были с группой ребят на Курорте. Министерство предоставило путёвку. Только сегодня вернулись.
- Вот как. Теперь ясно, почему у вас полно учебников по колдопсихологии и педиатрии.
-Заканчиваю университет, чтобы иметь специальность и более широкий профиль.
- Похвально. Хоть и удивительно. Вас прочили в авроры.
- Навоевался, хватит, - он сейчас и представить не мог себя аврором.
- Могу вас понять.
На несколько минут между ними воцарилась тишина. О чём думал Люциус, неизвестно, а Гарри находился в каком-то ступоре, не зная, как реагировать. Они сидят и беседуют о его работе, будто и нет никаких проблем, связанных с возвращением Малфоя. А это было не так…
- Какой же теперь шум поднимется, - произнёс Гарри.
- Видимо, - пожал плечами лорд Малфой. Его, казалось, тот форменный дурдом, что ожидается впереди, не сильно волновал.
А Гарри вдруг понял, что Люциуса больше ничего рядом с ним не держит. Что он сейчас вполне может уйти. Внутри волной поднялся протест. Только не сейчас, когда он снова обрёл его, после трёх лет отчаянной надежды хоть раз увидеть в живых. Он хотел побыть ещё немного рядом с ним. Вот так же поговорить и знать, что тебя внимательно слушают, даже если не подают вида.
Стараясь скрыть волнение в голосе, Гарри предложил:
- Вам ведь нужно где-то жить, Люциус, пока вы не устроите свои дела?!
- Раз мэнор сгорел, то остановлюсь в отеле.
- Тогда, может быть, останетесь здесь? Места много, а Кричер приготовит любую комнату. К тому же, нужно убедиться, что заклятие окончательно разрушено.
- Я думаю, это разумно, - подумав, согласился Малфой, чуть наклонив голову в знак благодарности. – И прошу прощения, что одолжил вашу одежду без спроса.
- Ничего. Всё в порядке. В комнате Сириуса остались его мантии и другая одежда. Думаю, вам в них будет куда удобнее. Если, конечно, они вас устроят.
- Ну, это, по крайней мере, лучше, чем ходить голым, - ответил мужчина.
Гарри кивнул, незаметно сглотнув слюну. Люциус, обнажённый, и в его доме. Нет, это не то, что он смог бы спокойно выдержать и не выдать себя с головой.
- Кричер, - позвал Гарри домовика.
Тот появился буквально сразу.
- Слушаю вас, хозяин.
- Приготовь лорду Малфою любую комнату, которую он выберет, и перенеси туда всю одежду Сириуса, прежде, конечно, хорошенько вычистив её.
- Кричер всё исполнит, хозяин, - отрапортовал эльф и исчез, отправившись исполнять поручение.
- Благодарю, мистер Поттер, - сказал, поднимаясь, Люциус.
- Просто «Гарри». Если уж я вас зову по имени, то вы тем более можете.
- Намекаете на то, что вам в отцы гожусь? – криво улыбнулся Малфой.
- Нет. Просто я вас уважаю, - ответил Гарри, про себя добавив: «И не только».
С того вечера они начали жить вместе.
Как и ожидалось, на следующий день, когда Люциус отправился в Гринготс, чтобы узнать состояние своих дел и снять определённую сумму на расходы, уже буквально к вечеру все газеты магомира пестрели заголовками: «Возвращение Люциуса Малфоя!», «Лорд Малфой жив!», «Сенсационное возвращение лорда Малфоя спустя три года после Войны». Общественность была взбудоражена и ошарашена, все хотели знать, что произошло с Малфоем. Конечно же, и Министерство не осталось в стороне. Кингсли прислал оповещение с требованием прибыть в скором порядке к нему.
И всё завертелось, закрутилось…Ежедневные вызовы сначала к Министру, потом на слушанье Визенгамонта, следом был допрос в Аврорате, где Люциус прошёл проверку с применением Сыворотки Правды на причастность к армии Волдеморта. Затем он угодил в руки Невыразимцев, которые жаждали узнать о чарах, которые были на него наложены. Потом череда пресс-конференций для журналистов, передачи на колдорадио и телевиденье. Гарри, конечно, тоже не обошло сие безумие, ведь он был тем, кто разрушил действие заклинание, благодаря чему лорд Малфой вновь стал человеком. Пришлось, как свидетелю, присутствовать и в Министерстве, и в Аврорате, и выступать перед собранием Визенгамонта, пересказывая одно и тоже снова и снова. А его популярность как «Мальчика-Который-Выжил» и Народного Спасителя вновь переживала свой «бум». Это был форменный дурдом. Но если Люциус с истинно малфоевской выдержкой и хладнокровием держался, как ни в чём не бывало, и даже более - наслаждался происходящим, то Гарри всё выводило из себя. Без применения Оборотного он старался не выходить из дома, на особняк поставил чары непроницаемости, чтобы даже совы не могли его найти. Камин был закрыт на вход для всех, кроме самого Гарри, Люциуса, его адвоката и ещё нескольких близких людей. Только всё можно было бы перетерпеть, дождаться, когда суета уляжется, в конце концов, не впервой, если бы ситуация не накалялась ещё и дома. Когда Гарри, в желании быть ближе к Люциусу, предложил ему обосноваться на Гриммаулд Плейс, он не знал, что обрекает себя на серьёзное испытание, а ежедневное сосуществование с предметом своих желаний бок обок обернётся проблемой с большой буквы «П». Даже больше – пыткой. Ему приходилось жёстко следить за тем, чтобы ни взглядом, ни жестом случайно не выдать себя со всеми потрохами. Даже мысли нужно было контролировать, зная способности Люциуса как мастера легилименции. Видеть его каждый день, узнавать всё большес тех сторон, что ранее были недоступны, и несметь прикоснуться, когда руки сами тянутся, было невыносимо. Каждый день держать себя в рамках, в которые сам себя загнал, молчать становилось всё сложнее. Из-за этого всего Гарри стал более нервным, раздражительным, угрюмым. Поэтому, чтобы избавить себя от лишнего соблазна, не сорваться в один прекрасный момент, Гарри начал избегать Люциуса, стараясь как можно больше времени проводить вне дома, ссылаясь на загруженность на работе. Хотя, даже уходя, он мыслями оставался с ним. В конце концов, даже воспитанники заметили, что с их любимым воспитателем и наставником что-то случилось – он мог замолчать на середине сказки, о чём-то задумавшись, часто вздыхал, был рассеянным и невнимательным, и ещё более, чем обычно, неуклюжим. Дети были уверены, что Гарри заболел, и парень не спешил их поправить, ведь в какой-то мере они были правы. Старой болезни случился рецидив, только в этот раз куда более обостренный, чем прежде. Банально, зато правдиво. Гарри понимал, что сбегать от проблем – это не выход, что сам от себя всё равно не сбежишь, но иначе не получалось.
И, конечно же, проницательный и внимательный к мелочам Люциус заметил изменения в нём. Гарри стал ловить на себе его сосредоточенный и очень цепкий, казалось, подмечающий каждое его движение, взгляд. Мужчина смотрел так, словно заметил нечто прелюбопытнейшее, что нужно обязательно разгадать, заглянуть в саму его суть. Так рассматривает новую букашку энтомолог прежде, чем наколоть несчастную на булавку, оставив погибать. У Гарри мурашки бежали от этого взгляда, руки потели, а сердце заходилось в бешеном темпе. В такие моменты он мог, нервничая, что-то уронить, разлить, сломать. Но едва Люциус замечал его нервозность, как тут же отводил взгляд и делал какое-то остроумное замечание, мог пошутить или завести разговор о погоде, позволив Гарри с облегчение выдохнуть. Только парень чувствовал, что ничего не забыто и рано или поздно тот докопается до причин странного поведения Гарри Поттера рядом с ним.
День, когда всё тайное решило стать явным, наступил через две недели после того, как Люциус Малфой поселился на Гриммаулд Плейс.
Был вечер, и Гарри, крадучись, словно вор, вошёл в библиотеку особняка, чтобы забрать забытый учебник по психоанализу, который изучал здесь днём. Заглянув в комнату и убедившись, что там нет Люциуса, который часто использовал библиотеку как кабинет, занимаясь тут делами, Гарри облегчённо выдохнул. Он быстро пересёк помещение и направился к столу, за которым днём готовился к экзамену. Однако, к его удивлению, учебника здесь не оказалось, хотя Гарри был уверен, что тот остался лежать на столе, когда он уходил. Под столом и под креслом, на котором он сидел, книги также не было.
Вытащив палочку, Гарри решил попробовать с помощью Акцио призвать её.
За спиной раздались мягкие шаги.
Обернувшись, он увидел, что из-за стеллажа с его учебником в руках вышел Люциус. Значит, тот всё время был здесь?!
Гарри едва сдержался, чтобы не выругаться.
- Добрый вечер, Гарри, - поздоровался с лёгкой улыбкой Малфой.
- Добрый вечер, Люциус, - выдавил из себя парень, стараясь не слишком откровенно пялиться на мужчину. Тот снял мантию и остался одетым в тонкие чёрные брюки, подчёркивающие узкие бёдра, и белоснежную рубашку, несколько верхних пуговиц на которой было расстёгнуто, и взгляд Гарри жадно скользил по ключицам и верхней части его груди. Волосы, не связанные, как обычно, лентой в хвост, рассыпавшись по плечам, мягко обрамляли лицо, делая черты Малфоя более плавными, смягчая их резкость. И без того красивый Люциус стал похож на какое-то божество.
Гарри сглотнул. Руки у него так и чесались подойти и окунуть пальцы в этот тёплый серебристо-белый шёлк волос. Но, взглянув в глаза стоящего перед ним в расслабленной позе мужчины, он едва не отступил. Люциус внимательно следил за ним. Как кот за канарейкой.
- Не это ли вы ищите? – спросил он, постучав пальцами по корешку книги.
- Именно её. Я уже думал, что перепутал и оставил учебник где-то в другом месте. Боюсь, если бы я её потерял, мне досталось бы от библиотекаря университета.
- Теперь вы можете об этом не переживать. Вот, держите, - протянул Люциус ему книгу. – Постарайтесь впредь держать книги в одном месте.
- Я постараюсь. Спасибо, - Гарри протянул руку и взял учебник, стараясь при этом не коснуться ненароком пальцем Люциуса.
Да только тот сдвинул руку, и получилось так, что их пальцы переплелись.
Гарри словно прошил разряд молнии, и в следующую секунду книга с глухим стуком упала на пол, когда он резко отдёрнул руку, словно обжёгшись, и при этом неловким движением выбил учебник и из рук Малфоя. Гарри тут же понял, какой промах совершил, и готов был заавадить сам себя.
По нахмурившемуся лицу Люциуса, который буравил его взглядом, стало ясно, что он, откровенно говоря, попал, и что ему хочешь не хочешь, а придётся объясниться.
Чуть слышно бормоча проклятия, Гарри поднял злополучную книгу.
- Мне хотелось бы знать, Гарри, чем была вызвана такая реакция, – сказал, как припечатал, Малфой. Он даже не спрашивал, он требовал ответа.
- Извините. Это моя обычная неуклюжесть, - попытался выкрутиться парень.
- Это не неуклюжесть. Вы отдёрнули руку, когда задели мою. И мы оба это прекрасно знаем. Я вам так неприятен?
- Нет, это не так.
- Тогда мне хотелось бы узнать, как именно! Вы пригласили меня жить здесь, а сами начали избегать моего общества, шарахаетесь в сторону, едва я к вам прикоснусь. Словно я прокажённый. Если вам неприятно моё присутствие, достаточно было сообщить, и я бы немедленно занялся поисками другого жилища.
- Люциус, вы всё неправильно поняли!
- А как тогда правильно?
Гарри замолчал, не находя слов, чтобы объясниться и как-то уладить ситуацию. Он никогда не обладал даром красноречия, а теперь и вовсе, казалось, растерял способность связно изъясняться.
- Ну, может быть, я вас немного и избегал… - нехотя сознался Гарри.
- Так вы признаёте это?! – довольный тем, что оказался прав, произнёс Люциус.
- Да.
-Теперь мне хотелось бы услышать причины подобного поведения.
- Просто из-за всей этой ситуации с проклятием и журналистами я стал несколько напряжённым. И боялся, что сорвусь на вас, - нашёлся Гарри, решив выдать часть правды.
- И только? – подозрительно прищурив глаза, спросил мужчина.
- Да, - ответил Гарри, но выдержать проницательный взгляд серых глаз не смог, поспешно отводя глаза, и уставился куда-то в район уха Малфоя.
- Что ж…тогда всё в порядке. Однако вам стоит попить успокаивающих капель на ночь. Нервный стресс до добра не доводит. Можете ступать спать, - сказал Люциус. – Доброй ночи, Гарри.
- Доброй ночи, - проговорил парень, желая как можно быстрее унести ноги отсюда и увеличить расстояние между ним и Люциусом.
Хотя как-то легко Малфой сдался. Можно было вполне ожидать, что из него душу вытряхнут. Неужели поверил?
Как оказалось, нет.
Гарри пошёл к выходу из библиотеки и уже потянул за ручку, намереваясь распахнуть дверь, как сильная рука, протянувшись над его плечом, упёрлась в её поверхность, не позволяя открыть дверь. Гарри остолбенел. Он всем своим существом почувствовал, что Малфой стоит позади него. Совсем рядом. Он даже мог слышать древесный запах его парфюма.
Отпустил, а сам пошёл следом? Зачем?
Тёплое дыхание овевало затылок, посылая табун мурашек вниз по позвоночнику. Гарри чувствовал жар, исходящий от сильного тела Люциуса.
Сердце заколотилось как бешеное, а воздух стал тягучим, тяжёлым, с трудом проникающим в лёгкие. Гарри загнали в западню, и отступать было некуда.
- Ты так и не сказал мне всей правды, Гарри, - произнёс Малфой, и парню показалось, что голос его приобрёл лёгкую хрипотцу.
- Я не умею врать, - произнёс он с трудом.
- Недоговорить, утаить - это не соврать, - усмехнулся Люциус.- Так что ты от меня скрыл? Какие ещё причины у тебя были избегать меня?
- Никаких…сэр, - ляпнул, как в детстве, Гарри. Впрочем, он всегда чувствовал себя рядом с Малфоем-старшим напортачившим юнцом.
На какое-то мгновение воцарилось тишина. Только шумное дыхание Гарри и мерное – Люциуса нарушали её.
Гарри чувствовал, что его начинает трясти от смеси возбуждения и страха. Всё в нём желало откинуться назад, чтобы коснуться спиной тёплой и сильной груди Малфоя. Но он заставил себя стоять прямо. А глаза вперились в изящную, но сильную кисть мужчины с длинными, теми, что называют музыкальными, пальцами с аккуратно подстриженными ногтями.
- Я хочу услышать от тебя правду. Знаешь ли, я не терплю того, чего не понимаю.
Почему нельзя оставить его в покое?! Неужели обязательно лезть в душу?
Гарри с глухим стуком уткнулся в дверь. Он чувствовал, что у нет больше сил играть в прятки с Люциусом и своими чувствами.
Он почувствовал, что из глубины души на смену паники поднимается волна праведного гнева. Он любил Малфоя, но тому никто не давал права загонять его в угол. У Гарри же не было ни моральных,ни физических сил бороться с собой и своими желаниями. Что ж, если Люциус так жаждет залезть ему в душу, он позволит ему это. И пусть пеняет на себя.
- А, к Мордреду! - Гарри резко обернулся, застав Малфоя врасплох, и шагнул вперёд, тем самым заставив мужчину отступить. - Ты так хочешь узнать правду, всё понять и расставить по своим местам, Люциус. Но нужно ли тебе это? Готов ли справиться с последствиями?
- Может быть, ты перестанешь задавать риторические вопросы? - невозмутимо ответил тот. Однако было заметно, что резкая смена настроения Гарри удивила его. Да и вообще…Теперь парень был более похож на храброго гриффиндорца и Победителя Волдеморта. Если бы Гарри мог видеть себя со стороны, такого разрумянившегося, глаза полыхают, как изумрудное пламя, полны решимости, которую можно разглядеть и через стёкла очков, губы сжаты, плечи распрямились, будто скинули тяжёлый груз, до этого лежавший на них, подбородок гордо приподнят – он бы понял, что не отреагировать на подобное преображение было невозможно.
- Я почти на сто процентов уверен, что ты сам уже догадался, - ответил Гарри, усмехнувшись. - Зачем бы иначе тебе добиваться ответа? Тщеславие решил потешить за мой счёт? Что ж…извольте. Вы, лорд Малфой, нравитесь мне! Даже больше, я люблю вас уже грёбаных семь лет. Та самая пресловутая любовь с первого взгляда, словно из бульварных романчиков, какими зачитывается Молли.
- Семь лет? – ошарашено спросил лорд Малфой. Видимо, подобного он не ожидал. – Но ты был совсем ребёнком!
- Ну, поначалу я принял это за восхищение. Позавидовал Драко, что у него такой потрясающий во всех смыслах отец. И какое-то время я даже в это верил. А потом, как стал старше и начал запираться в душевой, чтобы сбросить напряжение, лаская себя, я представлял тебя. И вот тогда понял, что более не хочу видеть тебя моим отцом, - Гарри улыбнулся с горькой насмешкой над самим собой. – Мои желания стали иными. Но я даже не думал сообщить тебе о своих чувствах. Да и зачем тебе любовь глупого мальчишки, который ещё не факт что выживет в войне? У тебя было положение в обществе, жена, сын. Мне же было достаточно просто видеть тебя время от времени и знать, что ты сражаешься на моей стороне. Мне этого хватало. А потом тебя схватили. Я думал, с ума сойду от ужаса. На следующий день началось Последнее Сражение, и можешь считать это своей заслугой. Я поставил всех перед фактом: либо все вместе нападаем на логово Риддла, либо я один это сделаю. Я надеялся, что ты жив, что я найду и освобожу тебя… Но тебя не было нигде в особняке– ты исчез. Но даже спустя три года я не забывал о тебе. Да и филина того купил, потому что он был похож на тебя. А когда ты внезапно вернулся, я был счастлив и не желал выпускать тебя из поля зрения. Только вот жить под одной крышей с человеком, которого любишь столько лет, не имея возможности никак это показать, оказалось невыносимо. Видеть, как ты, взъерошенный, в пижаме, идёшь пить утренний кофе, сбросив величие сиятельного лорда, или читаешь документы, прикусив кончик пера, или как по часу крутишься у зеркала, проверяя, всё ли в твоём внешнем виде безупречно. Всё это и многое другое…Я понял, что должен избегать тебя, чтобы ты, не дай Мерлин, не узнал, как я к тебе отношусь. Но, видимо, из меня дрянной актёр, не чета вам, лорд Малфой, - Гарри замолчал, шумно дыша после такого страстного монолога.
Его не перебили ни разу. Малфой смотрел на него изумлённо, если не сказать ошеломлённо, словно впервые увидел. Что ж…его можно понять.
Но находиться в обществе Люциуса, пока он думает над его словами, Гарри не желал. Ему нужно было побыть наедине со своими мыслями.
- Извините, я, пожалуй, пойду спать. Доброй ночи, Люциус, - и парень, расправив плечи и чеканя шаг, распахнув дверь, вышел из библиотеки.
Теперь это была не только его проблема.

Глава 5
Ночь для Гарри прошла без сна – голова просто разрывалась от мыслей, поэтому, едва солнце показалось над горизонтом, он плюнул на попытки уснуть и поднялся с постели. Зная привычку Люциуса рано подниматься, так как тот считал, что это наиболее лучшее время суток для решения дел, Гарри в скором темпе собрался и, отказавшись от завтрака, покинул дом. Он понимал, что вновь сбегает, но не имел понятия,как посмотреть мужчине в глаза после всего того, что наговорил ему накануне, и был не уверен, хочет ли знать, к каким выводам тот пришёл. А зная Люциуса, можно было ожидать и того, что он и вовсе всё произошедшее проигнорирует. Сделает вид, что слышать ничего не слышал. Зачем обременять себя чужими чувствами?
Перед тем как шагнуть в камин Гарри невольно задержал взгляд на трансфигурированной из старой швабры подставке, которую он сделал для Люциуса, находившегося под заклятием. Чары трансфигурации на подставке продолжали держаться, ведь Гарри, хорошо это или плохо, на данный момент считался одним из сильнейших магов этого и нескольких предыдущих столетий. Казалось, прошла целая жизнь с того дня, когда он принёс избитого, гордого и своенравного филина в свой дом, избавив его от участи стать чучелом или быть съеденным книзлом. Да и знал ли Гарри, что благодаря всей череде событий, что привела его в тот магазинчик для продажи магических животных, он вернёт в свою жизнь Люциуса Малфоя. Да если бы и знал, ничего бы не изменилось. Более того, он об этом мечтал, бредил, жаждал всем своим существом. Его жизнь вращалась и будет вращаться вокруг одного Люциуса. Сомнительно, что даже если ему в итоге укажут место и снисходительно окинут взглядом или посмеются, как над неразумным мальчишкой, в голове которого играет блажь, то и тогда что-то изменится для него. Он знал, с кем связался, ещё много лет назад. Но отчего-то Гарри и мысли не допускал, что может получить положительный ответ на своё признание, и что сердце аристократа отзовётся. Наверное, всё оттого, что с самого детства жизнь никогда не баловала Гарри, и он привык смотреть на вещи трезво, быть реалистом. Поэтому был готов даже к тому, что, вернувшись, узнает от Кричера, что Люциус Малфой собрал все вещи и покинул особняк на Гриммаулд Плейс.
Поразмыслив над тем, куда можно отправиться, Гарри выбрал «Дырявый котёл». По каминной сети он меньше чем через минуту добрался до нужного места. В этот ранний час посетителей не было, только какая-то ведьма дремала в уголке над кружкой с элем. Джон, симпатичный молодой маг, новый бармен «Котла», радостно заулыбался ему, узнав Национального Героя. Когда же перед ним появился брошенный Гарри галеон, присовокупленный к просьбе сделать вид, что он его не знает и не видел, улыбка стала ещё шире, продемонстрировав широкую щербину между передними зубами, и парень покладисто кивнул. Сделав заказ на омлет с беконом, тосты с сыром и чашку кофе и услышав от Джона обещание всё приготовить в ближайшие пятнадцать минут, Гарри, оглядевшись, выбрал один из свободных столиков. Заняв облюбованное им место, он удовлетворённо заметил, что не сразу будет бросаться в глаза, в то время, когда ему видны и входная дверь, и камин. Это на случай, если вездесущая пресса всё же пронюхает о его посещении «Дырявого Котла», даже если не от Джона, который, желая отработать галеон, будет молчать, но от кого-то другого – вполне. Проныры-журналисты каким-то образом всегда его находили. А сейчас у Гарри не было ни желания, ни настроения отвечать на вопросы, как обычно не блистающие оригинальностью и новизной. Так что теперь, едва он увидит кого-то из «акул пера», сможет унести ноги перед тем, как к нему пристанут с расспросами.
В «Дырявом котле» Гарри провёл часа три, плотно позавтракав, а потом просто сидел с кружкой грушевого эля, читая журнал по квиддичу, который ему предоставил всё тот же Джон, безвозмездно, только из желания как-то угодить Победителю Волдеморта. Иногда подобная слава бывает даже полезной.
Когда же на часах было девять утра, Гарри,расплатившись, покинул паб и вышел в маггловский Лондон. Деловая часть города уже проснулась и торопилась по своим делам: на работу, на встречи. В воздухе отчётливо витал запах свежесваренного кофе, который попивали на ходу лондонцы, боясь опоздать в свои офисы, успевая при этом общаться по телефону и читать газеты. По дороге сновали пчёлами такси, везя заспанных пассажиров. Назревал час-пик, и то и дело раздавался раздражённый сигнал автомобильного гудка, когда кто-то кого-то не пропустил на дороге. Обычная суета. Город проснулся и готов был вступить в бой. Выбиваясь из общего марафона жизни, Гарри неспешно бродил по улочкам, наблюдая за прохожими. Он даже им немного завидовал: их голова была забита предстоящими планами на день, счетами, телефонными звонками, диаграммами и сводками. Утром размышлять о личной жизни и о домашних делах не было времени. Он и сам был бы не прочь погрузиться в эту суету, а не наблюдать за ней со стороны.
Когда он вдоволь нагулялся и думал, где бы отдохнуть, Гарри случайно набрёл на небольшой кинотеатр. На табло с расписанием сеансов он приметил, что через пять минут должен был начаться показ молодёжной мелодрамы. Впрочем, ему было всё равно, что смотреть, так почему бы не этот фильм? В кассе он оплатил билет, взял в автомате попкорн и бутылку содовой и отправился в зал, совершенно пустой, кроме группы девочек-подростков, скорее всего прогуливающих тут школу. Устроившись на заднем ряду, Гарри стал ждать начала сеанса, медленно поедая сладкий попкорн. И вот, наконец, экран «ожил», а свет в зале погас… Фильм оказался глупым, наивным, но Гарри даже забавно было на это посмотреть, особенно на метания главных героев, слёзы, сопровождаемые полными пафоса монологами. Чужие отношения вообще всегда выглядят забавными, а проблемы, с ними связанные, нестоящими и ломаного цента. Только вот когда сам оказываешься замешан в подобную ситуацию, чаще всего действительно напоминающую малобюджетную мелодраму, ты вряд ли сможешь адекватно это оценить и посмеяться. Гарри мог это с уверенностью сказать. Он понимал, что вся ситуация с Люциусом со стороны может кому-то показаться смешной, но отчего-то смеяться не хотелось, и нервничать он меньше не стал. Потому что чувства были его, потому что всё было серьёзно, потому что это борьба за возможность стать счастливым. Так что нет, это было не смешно.
Гарри поймал себя на том, что снова начинает мотать себе нервы и думать о Малфое. Он раздражённо тряхнул головой, заставляя себя сосредоточиться на экране, и ему это даже удалось. Правда, уже под конец фильма он, утомившись от драматизма сюжета, задремал и проснулся только когда включили свет, а малочисленные зрители, шумно переговариваясь, покидали кинозал.
Затем вновь были улочки Лондона, кафе, где Гарри вкусно пообедал, а также выставка изобразительного искусства, приглашение на которую случайно попалось у него на пути. И пусть картины в галерее были статичны, но в них всё равно чувствовались и характер, и полёт фантазии автора. Можно было неспешно рассмотреть детали и подумать, не отвлекаясь на подвижность изображения, как у волшебных картин. Он очень вдумчиво рассматривал каждое полотно, стараясь понять, что хотел рассказать его автор, какой посыл миру и людям содержался на запечатлённом в красках кусочке его души.
Гарри сделал себе мысленно заметку привести в эту галерею Гермиону, пусть не на эту выставку, а на другую, но подруга, любившая искусство, созданное магглами, несомненно, сможет оценить всю прелесть выставлявшихся здесь картин.
Так Гарри бесцельно, но в тоже время познавательно, провёл полдня, отрешившись от проблем, связанных с Люциусом и его, Гарри, признанием. Вернувшись в «Дырявый котёл», он отправился через камин в пабе к Андромеде и Тедди, которых не видел с Дня рождения крестника из-за забот с одним аристократом. За своё отсутствие он получил выговор от миссис Тонкс, однако спрашивать, почему не заходил, она не стала, и вполне ожидаемых вопросов о своём бывшем зяте также не стала задавать, видимо, той самой знаменитой женской интуицией поняв, что Гарри не жаждет говорить о Люциусе. А Тедди просто был счастлив, что крёстный зашёл в гости. Повиснув у парня на шее, малыш счастливо улыбался и без умолку болтал, взахлёб рассказывая, как ему нравится подаренная метла, как отлично он на ней летает, и какие виражи научился делать. И, естественно, тут же захотел продемонстрировать свои умения. Гарри и не думал протестовать, когда его, схватив за руку, потянули в сад. Там Тедди, оседлав метлу, во всей красе показал, какой он ловкий, и как замечательно справляется со своим «Вихрем». Правда, решив изобразить мёртвую петлю, он едва не свалился с метлы, но Гарри успел в последнее мгновение подхватить крестника, радуясь, что та не поднимается на большую высоту, и неугомонный ребенок не свернет себе шею и не разобьется из-за своих летательных экспериментов. А Тедди, даже и не думая расстраиваться, выкарабкавшись из объятий крёстного, пообещал, что обязательно сделает неудавшийся у него трюк. Гарри в этом ни секунды не сомневался. Крестник – явно будущий гриффиндорец, и как всякий гриффиндорец, упрямый и храбрый – отговаривать нет смысла, поэтому раз сказал, что сделает, значит сделает, несмотря на риск сверзнуться с метлы и набить шишек. Так что в следующий раз, когда Гарри придёт в гости, Андромеда ему точно устроит «головомойку».
После Гарри, усевшись в густой изумрудно-зелёной траве, наблюдал, как Тедди летает на «Вихре». Было спокойно и хорошо. Ветер трепал волосы, солнце пекло в макушку, а воздух пах травами и яблоками, хотя до их сбора было ещё далеко. Вскоре к ним с Тедди присоединилась Андромеда. Устроившись на стуле в тени яблонь, она открыла томик и погрузилась в чтение, время от времени прерываясь, с улыбкой поглядывала на резвившегося внука. Когда же Тедди надоело летать в одиночку, Гарри, поддавшись его просьбам, вновь одолжил у хозяйки дома старый «Чистомёт», и вскоре в воздухе звенел двойной восторженный смех, распугавший стайку каких-то пичуг, задремавших в ветвях. А в перерывах между полётами оба валялись в траве, наблюдая, как в небе плывут облака, и стараясь угадать, на что похожа та или иная тучка.
Ужинали они здесь же, в саду. По приказу Андромеды домовые эльфы споро вынесли и накрыли стол. И Гарри, и Тедди проголодались за время своих полётов и игр, поэтому с удовольствием уминали вкусные пироги, которые пекла эльф миссис Тонкс – Элви. Ну а вечером, когда окончательно стемнело, все дружно вернулись в дом. Крестнику пора было ложиться спать, и Гарри, взяв эту ответственную миссию на себя, отвёл его в кроватку и сидел рядом, пока тот не уснул. Лишь после этого он выскользнул из комнаты, оставив включенным ночник.
После они с Андромедой ещё немного посидели, неспешно потягивая тёплое какао. Гарри рассказывал о своих воспитанниках, о том, как они с детьми съездили отдохнуть на Магический Курорт, о своих экзаменах в университете и успехах, а женщина внимательно слушала, время от времени задавая вопросы и делясь своим мнением. Когда же какао было выпито, Гарри, вежливо отказавшись от предложения остаться ночевать, отправился домой. Настало время встретиться с Люциусом. Он дал им достаточно времени обдумать, как строить дальше отношения, после того, как «статус-кво» между ними был нарушен, и они более не могли быть просто знакомыми.
В этот раз Гарри, проигнорировав камин, аппарировал к себе на Гриммаулд Плейс. Поднявшись по лестнице и отворив дверь, он шагнул под своды особняка. В коридоре приветливо горели лампы. Рядом, как и ожидалось, тут как тут возник Кричер, поспешивший поприветствовать хозяина. Впрочем, это было кстати.
- Кричер рад приветствовать вернувшегося хозяина, - проскрипел эльф.
- Спасибо, Кричер, а Люциус здесь?
- Да, хозяин. Недавно Кричер подал лорду Малфою ужин, и после, тот как обычно заперся в библиотеке, приказав предупредить его, как только вы вернётесь.
У Гарри заколотилось сердце.
Значит, Люциус не только не переехал, решив тем самым избежать проблем в его лице, но и даже желал поговорить.
- А ты предупредил?
- Нет. Кричер обязан был сначала поприветствовать своего хозяина, а уж после исполнять желания гостя.
- И знаешь что, не предупреждай. Сделай вид, что ты меня не видел.
- Как скажете, хозяин, - домовик церемонно поклонился.
А Гарри аппарировал к себе в комнату, решив принять душ и переодеться перед встречей с Люциусом, не желая показываться тому на глаза в помятой одежде, потным и с всклокоченными пуще прежде волосами – несколько часов беспрерывных полётов на метле с Тедди сделали своё дело. Да и повалявшись вместе с крестником в траве, он умудрился испачкаться, на джинсах расползлись зелёные пятна, и даже Очищающие чары их не взяли. Так что явиться на глаза всегда безупречному Люциусу Малфою, и выглядеть при этом как неряшливый мальчишка, было не лучшей идей, учитывая, что Гарри хочет, чтобы тот увидел в нём равного себе партнёра, человека с которым можно строить отношения, а не ребёнка, требующего опеки и заботы старшего. Поэтому, оставив очки и палочку на комоде, он сразу же направился в ванную приводить себя в порядок.
Гарри включил воду погорячее, сбросив грязную одежду прямо на пол – всё равно Кричер уберет, и встал под упругие струи. Упёршись руками в кафель, он, прикрыв глаза, запрокинул лицо, с наслаждением подставившись воде, и замер. Усталость стремительно уходила. На душе, несмотря на предстоящий серьёзный разговор, стало светло, как никогда раньше. Умиротворённо. Спокойно. Словно вода смывала с него все тревоги, заботы, печали. Плечи расслабились, напряжение покидало его. Что бы там не собирался сказать ему Люциус, он справится и примет это. Ему даже было любопытно, что же тот надумал. Вчера лорд Малфой выглядел ошарашенным, когда Гарри выпалил ему в лицо своё признание в форме настоящей тирады. Сомнительно, что когда-либо тот получал такое. Но Гарри же гриффиндорец, мямлить, как хаффлпафцы, юлить как слизеринцы, или сухо констатировать факт, как рэйвенкловцы, он не мог. Только так, страстно, запальчиво, очертя голову, сразу вскрывая все карты, как и любил. Зато искренне и честно, и хоть определённую неловкость он испытывал, но вот стыда не было. Намылив мочалку душистым мылом с запахом вереска, Гарри хорошенько растёр тело, не обделив вниманием ни один участок, так, что кожа покраснела. Гарри усмехнулся, подумав о том, что он как девица на выданье готовится к первой брачной ночи. Он был бы не прочь, но сомнительно, что ему настолько повезёт, и их встреча с Люциусом закончится в постели. Хотя от одной мысли об этом пальцы на ногах поджимались, а внизу живота закручивалась тугая пружина желания. Некстати вспомнились длинные пальцы Люциуса, которые Гарри вчера имел возможность рассмотреть, пока тот держал дверь, не выпуская его из библиотеки, и что этими пальцами можно сделать. Каково вообще почувствовать сильные руки на своей коже, позволить себе раствориться в их ласках, отдаться на милость?..
Гарри застонал. А взгляд вниз подтвердил, что реакция на подобные мысли была соответствующей.
Прикинув все «за» и «против» того, стоит ли по-быстрому сбросить напряжение перед встречей с Малфоем, он всё же, сдавшись, плеснул себе в руку геля для душа и обхватил ею стремительно твердеющий ствол, в несколько сильных, как любил, движений обеспечив себе каменный стояк. Одной рукой держась за стену, прикрыв глаза, он отпустил себя, позволив своему желанию вырваться, захлестнуть себя. С хриплыми стонами, шумно дыша, Гарри вбивался в свой кулак, представляя, будто это рука Люциуса так сильно, правильно, идеально обхватывает его, а перед веками рассыпались разноцветные искры, и в ушах оглушительно грохотала кровь, в ритме биения сердца. Было до одури хорошо, так, что с губ срывались стоны удовольствия. Изнутри стремительно поднималась горячая волна, всё выше и выше, сладкая, желанная, заставляя Гарри увеличить темп, приближаясь к разрядке, пока в один ослепительный миг его словно не подбросило на гребне, высоко-высоко, прямо до небес.
- Люциус, - сорвался с его губ хриплый, чуть придушенный вскрик, и Гарри выплеснулся себе в руку, содрогаясь в сладких судорогах оргазма, теряясь в ощущениях.
Привалившись к стене, он медленно сполз по кафелю на дно ванны, и замер там, обессиленный, оцепенев в блаженной истоме, охватившей тело, под тёплыми струями воды, хлещущими на него сверху. Но сердце постепенно выровняло свой ритм, а дыхание пришло в норму, как и способность мыслить. Рассиживаться было некогда, его ждал Люциус. Следовало поторопиться. Он и так непозволительно расслабился.
Выключив воду, Гарри наскоро вытерся и, обмотав бёдра полотенцем, пожалев, что не прихватил с собой чистую одежду, вышел из ванны. Он успел сделать несколько шагов и только затем обратил внимание, что в комнате он больше не один. Его тут же словно приморозили к полу. И появилось отчётливое ощущение дежавю. Впрочем, на то была причина. На его кровати, лицом к нему, устроился Люциус Малфой. Закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди, он внимательно рассматривал Гарри. Одет Малфой был в парчовый, серебристо-зелёный халат слизеринских цветов, который необыкновенно шёл к его волосам цвета платины, свободно рассыпавшимся по плечам, и серым глазам. Взгляд их заставил сердце Гарри неистово забиться в груди, а тело словно обдало жаром. Он буквально кожей ощущал, как взгляд Люциуса скользит по нему. Тягуче медленно, сверху вниз, не пропуская ни миллиметра кожи. По ключицам, груди, соскам, затвердевшим от холода, плоскому животу, задержавшись у кромки полотенца, и дальше, по ногам, щиколоткам и босым ступням. Это было так осязаемо, словно Малфой провёл по его телу ладонями и, если бы Гарри только что в душе не сбросил напряжение, то Люциус мог бы сейчас воочию убедиться, насколько на него действует его взгляд. И тут же в голову пришла весьма логичная мысль о том, что если Малфой достаточно долго находится в комнате, а это, скорее всего, так и есть (уж больно тот вольготно устроился на его постели), то ему известно, чем Гарри занимался в ванной помимо мытья. И даже если он не слышал из-за шума воды, чьё имя он выкрикнул, кончив, то об этом нетрудно было догадаться, ведь он сам сознался вчера в том, кто является его сексуальной фантазией. Щёки тут же предательски вспыхнули жаром, а на тонких губах мужчины появилась чуть заметная улыбка, свидетельствуя, что он это заметил. Но Гарри хоть и был смущён всей ситуацией в целом, но она не могла его не обнадёжить. В сердце зажглась пока что слабая, но надежда, что, возможно, сегодня Фортуна улыбнётся ему. Ведь человека, к которому равнодушен, не станешь ласкать взглядом. Отношение Люциуса к Гарри явно претерпело изменение со вчерашнего вечера в лучшую сторону. Неужели он наконец-то его увидел?! Не Избранного, не соперника своего сына, не мальчишку из своих воспоминаний, а именно его, настоящего?!
- Добрый вечер, Гарри, – решив, наконец, прервать молчание, произнёс Люциус.
- Добрый вечер. Откуда ты узнал, что я вернулся? Кричер сдал?
- Домовой эльф не имеет права ослушаться приказа хозяина. Это недопустимо. А уж тем более работающий не одно поколение в доме рода Блэк… Так что на его счёт можешь не беспокоиться.
- Тогда как?
- Я поставил ещё днём на твою комнату чары Оповещения.
- Предусмотрительно.
- Я предчувствовал, Гарри, что ты не пожелаешь сразу же встретиться со мной.
- Я как раз собирался. Решил зайти переодеться и принять душ. Я не собирался тебя больше избегать или игнорировать.
- О, я польщён, - усмехнулся Люциус, и его губы искривила та же самая насмешливо-язвительная ухмылка, что так часто Гарри видел у Драко. Видимо, это наследственное. – Но я решил подстраховаться, и в случае, если ты не явишься через пятнадцать минут, прийти к тебе самому.
- Если гора не идёт к Магомету, Магомет идёт к горе? – пробормотал Гарри.
- Что? – удивился Малфой.
- Есть такая поговорка у магглов, - пояснил он. – Впрочем, раз мы оба здесь, давай поговорим сейчас. Только я сначала оденусь.
- Нет, оставь, - даже не попросил, а приказал Люциус, и ослушаться было немыслимо. Одним плавным движением он поднялся с постели и направился к замершему Гарри.
- Я хорошо обдумал твои слова и пришёл к определённым выводам, - с ленцой растягивая слова, произнёс Малфой.
- И в чём они заключаются? – спросил чуть охрипшим голосом Гарри, чувствуя, как сердце в груди стучит, словно ненормальное, будто собралось проломить рёбра, а по венам лавой растекается жар. Губы от волнения пересохли, и ему приходилось то и дело их облизывать под внимательным взглядом серых глаз.
- Они не стоят твоего внимания, - отмахнулся Люциус. - А вот конечный итог, я думаю, тебе будет интересен.
- И каков же он?
Тратить слова лорд Малфой больше не стал, одним рывком притянув к себе Гарри, и твёрдые губы смяли его рот в жестком, жадном и безумно голодном поцелуе. В нём не было ни нежности, ни мягкости, только напор и обжигающая страсть. Не ласка, а утверждение своих прав. Клеймо, что выжигают на собственности. Язык Люциуса, не церемонясь, раскрыл губы Гарри, чтобы тут же скользнуть внутрь, сплетаясь с его языком. А Гарри иного и не нужно было. Сейчас – нет. Только так, до полного сумасшествия, до иссушения, до искр перед закрытыми глазами. Он с радостью принимал это тавро и ставил своё в ответ, не менее жадно впиваясь своими губами в губы Люциуса, кусая их, урча, как кот, обвив одной рукой его широкие плечи, а вторую погрузив в густую гриву роскошных волос, сжимая их в кулаке. Только когда воздуха в лёгких не осталось, а перед глазами поплыли красные круги, они оторвались друг от друга. Оба тяжело дышали, а в глаза полыхало обоюдное желание обладать друг другом.
- Если это жалость, то мне этого не нужно, - нашёл в себе силы сказать Гарри.
- Я слишком слизеринец, чтобы идти на поводу у жалости. Я делаю лишь то, что хочу, и что мне выгодно, - сказал Малфой. - Ещё вопросы?
- Нет, - покачал головой парень.
- На это я и надеялся, - ответил тот.
В ту же секунду Гарри буквально швырнули на постель, а полотенце улетело в другой конец комнаты, отброшенное нетерпеливой рукой. Люциус склонился над ним. Глаза его цветом напоминали жидкое серебро, а взгляд жадно скользил по телу распростёртого под ним Гарри.
- Я не смогу быть нежным, – предупредил Малфой.
У Гарри подвело от предвкушения низ живота.
- А я просил? – ответил вопросом на вопрос он.
- Смазка?
- Тумбочка справа, верхний ящик.
- Отлично, - и рот Гарри вновь был закрыт поцелуем.
Больше они этой ночью не разговаривали.

@темы: закончен, фанфик, слеш по гарри поттеру, гаррилюц

---

Случайности не случайны... 1 - 3 глава

Ещё один фичок с конкурса на "СФ" который к моему удовольствию занял второе место! И первый мой осмысленный, и написанный "гарриЛюц"))

Случайности не случайны...
Автор: kuzzjoma
Беты: Kristin Libertas
Пэйринг или персонажи: Люциус/ Гарри
Рейтинг: R
Жанры: Слэш, Романтика, Повседневность, AU, Мифические существа
Предупреждения: OOC
Размер: Миди
Статус: закончен
Описание:
Кто же знал, что спасённый по счастливой случайности филин окажется вовсе не обычной почтовой птицей.

Глава 1-3

Стоял тёплый и солнечный день, что для славящегося своей непогодой Лондона было редкостью. Наверное, именно поэтому многие маги и ведьмы, решив воспользоваться тем, что погода решила их побаловать, поспешили выбраться в Косой Переулок, прогуляться и совершить ряд покупок. Уже с самого утра магический квартал был забит народом.
Гарри, как и другие, выбрал этот день для покупок и теперь пробирался через толпу, попутно рассматривая витрины. Герой магической Британии чувствовал себя расковано, находясь под Оборотным зелье, ведь никто не обращал на него внимания, да и с чего бы? Они ведь видели перед собой обычного паренька, ничем не примечательного и безызвестного, в отличие от Гарри Поттера, по-прежнему остававшегося для всех Мальчиком-Который-Выжил. И не имеет значения, что ему уже исполнилось девятнадцать, и он более не был ребёнком. А всё из-за вездесущей прессы, которая продолжала следить за его жизнью, все никак не желая оставить в покое. Хотя существование его было более чем обыденным. Он не пошёл работать в Аврорат, не стал ловцом сборной по квиддичу, а был обычным воспитателем в реабилитационном центре для детей-сирот, открывшемся после войны. Но лавры Героя с него всё равно отказывались снять, и если бы Гарри появился в Косом Переулке в своём настоящем облике, то тут же практически у каждого здесь находящего мага появилась бы в руках колдокамера, или хотя бы что-то связанное с Победителем Волдеморта. И пришлось бы либо спасаться бегством, либо потратить полдня, раздавая автографы. А ему ни того, ни другого не хотелось. Так что Ура Оборотному! Гарри наслаждался погодой и неспешной прогулкой по Косому Переулку. Всё равно у него был выходной, а дома делать было абсолютно нечего. Он уже успел посетить «Сладкие грёзы» - недавно открывшуюся кондитерскую, а также книжную лавку и магазин игрушек, оставив в них не меньше тысячи галеонов, скупив там половину ассортимента, чем привел торговцев просто в экстаз. Когда Гарри уходил, они готовы были целовать пол, по которому он ходил, и клятвенно обещали, что все покупки будут в целости и сохранности доставлены по указанному им адресу, а именно в реабилитационный центр для детей-сирот при Святом Мунго. Так что, видимо, в этот день кроме его воспитанников, для которых Гарри и приобрёл подарки, будут радоваться ещё и хозяева лавок, подсчитывая заработанные на нём барыши. Но ему не было жаль потраченной суммы, для своих подопечных он с удовольствием выложил бы и больше. Делать детей счастливыми – для этого никаких денег не жаль.
Теперь же у Гарри на повестке было выбрать и купить подарок для Тедди, сына Ремуса и Тонкс, которому завтра исполнялось четыре года. К этому нужно было подойти со всей ответственностью.
Удивительно всё же, как быстро идёт время. Казалось, он только вчера взял на руки пухлощёкого малыша с розоватым пушком волос на головёнке. Гарри полюбил его с первого взгляда, и был горд и счастлив, когда Ремус и Тонкс попросили стать их сыну крёстным отцом. Тем самым они оказали Гарри великое доверие и, после гибели друзей в Последнем Сражении, он старался, как мог, поддерживать и заботиться о Тедди, чтобы оправдать их веру в него. Впрочем, это было несложно, крестник был замечательным ребёнком, весёлым, резвым и очень смышленым. Казалось, он растёт не по дням, а по часам. Андромеда не могла нарадоваться на внука. Жаль, что Ремус не сможет узнать своего сына так, как знает его Гарри.
Что же касается подарка, то, перебрав в уме множество вариантов, он-таки определился с тем, что вручит своему крестнику. Он уже представлял радость мальчишки, когда вручит ему его подарок.
Гарри остановился у маленького магазина в тупике Косого Переулка, на двери которого была нарисована метла, время от времени облетавшая вокруг его названия. « Волшебное помело» - гласила надпись. С припиской чуть ниже «Мастерская и магазин мётел».
То, что нужно.
Толкнув дверь, Гарри шагнул в полутёмное помещение лавчонки, где приятно пахло свежеструганным деревом, лаком и смолой. Вдоль стены в ряд были выставлены разные виды мётел. Тут были и «Чистомёты», и «Нимбусы» разных лет выпуска – представители старого поколения, а также новые модели, появившиеся вслед за ними: «Ураган», « Вихрь» и «Вспышка», которая по маневренности и скорости превосходила даже его «Молнию». Но для Гарри его метла всё равно оставалась лучшей. Он к ней привык, как к родной, да и немудрено, учитывая, сколько миль на ней покрыты. К тому же, с «Молнией» было связано много воспоминаний. Приятных и не очень, но от этого не менее ценных. Ко всему прочему она была подарком от Сириуса. Может, именно поэтому он сам пришёл за подарком для своего крестника именно в магазин мётел. Это было символично: поступить также, как и его собственный крёстный. Менять свою «Молнию» Гарри не собирался, нет. Даже если она со временем устареет, и будет выглядеть как древнее помело. Но и отказать себе в удовольствии полюбоваться на новехоньких красавиц, со свежепокрытыми лаком древками и аккуратно подрезанными прутьями, он не смог. Правда, долго любоваться ему не дали. Едва звякнул колокольчик, сообщая о его приходе, как к нему тут же поспешил пожилой маг, хозяин данного места, с традиционным для всех торговцев вопросом: « Чем я могу вам помочь?» Много времени Гарри не понадобилось, чтобы сделать свой выбор из предложенного хозяином магазина ассортимента. Так что уже буквально через пару минут, оформив покупку, он стал обладателем новой модели метлы «Смерч-Юниор», созданной специально для волшебников дошкольного возраста. Она была всего в фут высотой, с удобными для детских ладошек древком и подножками для ног, прикреплёнными к метловищу. Гарри был уверен, что Тедди она приведёт в полный восторг. Крестник давно мечтал о собственной метле и просто бредил полётами. Наверное, в том была доля вины самого Гарри, который катал Тедди на своей «Молнии» едва ли не с пелёнок и привил мальчику страсть к этому магическому виду передвижения. Теперь, когда тот подрос, пора уже ему обзавестись своей метлой. А Гарри было только в радость исполнить эту мечту малыша. Правда, от Андромеды он, скорее всего, всё же получит выговор. Ведь именно ей придётся отбирать у внука метлу, чтобы заставить поесть или лечь спать. А это будет ох как не просто…
Узнав, что купленная метла – подарок, торговец упаковал её для Гарри в яркую бумагу гриффиндорского красного цвета, по которой метались золотистые снитчи. Поблагодарив того, довольный Гарри вышел из магазина, напоследок ещё раз пройдясь взглядом по выставленным на продажу мётлам.
Дверь за ним с мелодичным звоном колокольчика захлопнулась, и Гарри потянулся за палочкой, чтобы аппарировать к себе на Гриммаулд Плейс. Всё, что хотел, он уже купил, поэтому можно было возвращаться домой. Кричер, по идее, уже должен был приготовить обед и ждать его. Но рука Гарри так и не коснулась палочки. Насторожившись, он замер. Ему показалось, что он услышал совиный крик. Только прислушавшись, Гарри понял, что ему вовсе не кажется. Крик вновь повторился, будто птица сражалась за свою жизнь. На сердце стало тревожно. Ему совершенно не понравилось то, что он слышал. И ноги, будто зажив своей жизнью, сами понесли его на подозрительный шум. Вернувшись немного назад и повернув за угол, Гарри обнаружил магазинчик, где торговали магическими животными: ящерицами, крысами, змеями всех цветов радуги, летучими мышами и почтовыми совами. Кажется, именно здесь Хагрид и купил ему Буклю. И именно из распахнутых настежь дверей этой самой лавки доносилась ругань, хлопанье крыльев, надрывный совиный крик и свист плётки. Гарри поспешно вошёл внутрь полутёмного помещения. Взгляд его скользнул по расставленным тут и там террариумам, аквариумам, клеткам. Всё видимое пространство было ими забито, но между ними был проход. По нему-то Гарри и двинулся вглубь магазина, с каждым шагом приближаясь к источнику подозрительного шума. Как оказалось, фактически драки.
К жёрдочке для птиц за лапку был прикован крупный, белоснежный филин с острыми «ушками» на голове. Именно он так яростно кричал, пытался вырваться, натягивая держащий его поводок, громко хлопая крыльями, уворачиваясь от хлыста, которым его стегал, осыпая бранью, торговец – невысокий, толстый, плешивый маг в старой, вылинявшей от времени серой мантии. Неприятный субъект. Мужчина был поклеванный, со следами когтей на лице и руках – птица так просто не сдавалась. Но и на белоснежных перьях виднелись алые росчерки выступившей крови – плеть всё-таки поранила филина.
- Ах ты, мерзкое отродье! Я тебя проучу, мантикора тебя задери! – кричал торговец, замахиваясь в очередной раз, чтобы ударить филина.
- Прекратите немедленно! – вмешался Гарри. – Зачем вы его бьете?
Торговец увернулся от острых когтей, едва успев отдёрнуть руку, прежде чем те успели бы располосовать её. Он взглянул недовольно на парня, но грубить не посмел, всё-таки он был потенциальным покупателем. При этом мужчина не выпускал филина из поля зрения.
- Да он на всех бросается! Бешеная, глупая птица. Всё зверьё для продажи распугал.
Гарри посмотрел на филина, который, проигнорировав собственную жердь, немного присмирел, словно решив воспользоваться передышкой перед новым раундом схватки, уселся на клетку с каким-то зверьком, похожим на тушканчика, тут же забившимся в самый угол компактным калачиком. Филин же, вспушив перья, не спускал с людей настороженного взгляда, буквально высверливая в Гарри дыру своими огромными глазищами. Парень отметил про себя его гордый, независимый и высокомерный вид.
-Откуда он у вас? – спросил он, рассматривая этого пернатого гордеца.
-Принёс какой-то парень. Продать. А сам денег не взял и ушёл. Теперь ясно, почему. Избавиться от этого мордредова выродка хотел. Ну а я обрадовался, такой-то красавец задорого уйдёт. А он буйным оказался. Никто и бесплатно не возьмёт. Думаю, отдать его на чучело или книзлу скормить. Не жалко.
Филин опять взвился, захлопал крыльями, готовясь спикировать на обидчика.
Торговец замахнулся.
-Стойте! - протестующе крикнул Гарри. – Я заберу его у вас!
- Что? Ты уверен, парень? Птица явно порченая. Такой вряд ли станет почту разносить.
- Что-нибудь придумаю, не беспокойтесь
- Дело твоё, смотри сам, - покачал головой он.
Схватив первую попавшуюся под руку пустую клетку, мужчина распахнул дверцу и за поводок подтянул филина к себе, чтобы затем, схватив за крыло, буквально швырнуть его внутрь. – Лезь давай, сучий потрах! Радуйся, что останешься цел!
Птица затрепыхалась, пытаясь выбраться, угрожающе щёлкнув клювом. Продавец с мстительным видом захлопнул дверцу и защёлкнул замок.
А Гарри осознал, что, кажется, только что нажил себе проблемы по собственной воле. Видимо, не зря Драко Малфой в школе его святым Поттером звал. Геройские замашки и желание всех спасти по-прежнему в нём сильны, даже спустя три года после войны. Впрочем, наверное, нужно во всём искать свои плюсы. Ему ведь нужна была сова. После гибели Букли он так и не обзавёлся крылатым почтальоном. Что ж…вот, собственно, и исправил промах. Они даже похожи окрасом. Только Букля была белоснежной, а у этого перья с серебристым отливом. Да и его погибшая «боевая подруга» была куда дружелюбнее. Ох и намучается он ещё с этим красавцем.
- Вот, пожалуйста, - поставил маг перед Гарри клетку.
- И еще, пожалуйста, пачку совиного печенья.
И эта просьба тут же была удовлетворена.
- Ещё что-нибудь? – любезно поинтересовался торговец, судя по довольству, которым тот буквально лучился, он был рад-радёшенек избавиться от проблемы в виде строптивого филина.
- Нет, больше ничего не нужно. Сколько с меня?
- Пять галеонов за клетку, пятьдесят сиклей за корм, а это проклятое создание отдаю тебе даром.
Гарри положил перед продавцом необходимую сумму.
- Ну, с покупкой тебя, парень. Только ты не обессудь, но обратно я у тебя его не приму, - предупредил его торговец.
- Я и не собираюсь его возвращать.
- Ну-ну, - недоверчиво усмехнулся мужчина.
-Всего хорошего, - быстро распрощался с хозяином магазина Гарри. Подхватив клетку с филином и метлу, он вышел из лавки.Птица завозилась, устраиваясь удобнее.
- Ну что, отправляемся домой? – спросил Гарри, обращаясь, к своему пернатому питомцу, но, естественно, тот ему не ответил. - Надеюсь, мы сработаемся с тобой, приятель. Но бить тебя точно не буду. Это я тебе обещаю, - и он аппарировал на Гриммаулд Плейс.

Глава 2

Привычно дождавшись появления своего дома, абсолютно не потревожив при этом магглов, живущих в домах одиннадцать и тринадцать, Гарри поднялся на крыльцо и, отворив дверь, вошёл внутрь особняка, который встретил его безмолвием и пустотой. Каждый раз они заставляли его чувствовать себя дезориентированным и потерянным. Неприятное чувство. Поэтому-то Гарри и не любил бывать тут, предпочитая даже ночевать на работе, в тесной каморке для воспитателей. Зато в центре он, по крайней мере, никогда не был одинок, как в этом громадном особняке, где кроме него обитал только домашний эльф.
- Кричер, я вернулся, - крикнул Гарри. Ему не ответили, но в районе кухни загрохотала посуда, что свидетельствовало о том, что домовик был занят более важным делом – готовкой, что автоматически снимало с него обязательство явиться под светлые хозяйские очи.
Скинув ботинки, Гарри прошёл в гостиную. Клетку с присмиревшим и притихшим филином он поставил на стол, метлу определил на комод, а сам
аппарировал наверх, решив сэкономить на времени, которое занимал подъём по лестнице. Там он быстро переоделся в домашние джинсы и футболку. А заглянув в ванную умыться, увидел в зеркале лохматого брюнета с зелёными глазами и знаменитым на весь магический мир шрамом в виде молнии. Действие Оборотного зелья сошло на нет, и его внешность вернулась. Ну да ладно…он всё равно не собирался сегодня никуда больше выходить. Следом за этой мыслью пришла другая: «А чем он, собственно, займется?» Была середина дня, поэтому спать не отправишься. Можно, конечно, было связаться через камин с Гермионой, которая училась в университете Нью-Йорка на факультете международных отношений, но Гарри не хотел мешать подруге и отвлекать её. Да и с Роном увидеться не получится, тот отправился на сборы, готовится к чемпионату по квиддичу. А Молли, Артур и Джордж поехали проведать Чарли в Румынию и вернутся только в конце следующей недели. Так что остаётся одно – слоняться без дела.
- Посмотрю колдовизор, - решил Гарри.
Но перед этим, правда, не мешало перекусить. На том и порешив, он спустился вниз и направился в кухню, где хлопотал по хозяйству Кричер.
- С возвращением, хозяин, - приветствовал его с поклоном домовик. - Обедать будете?
- Буду, - коротко ответил Гарри и тут же уселся за стол. – А что у нас сегодня?
- Кричер приготовил все, что хозяину нравится, - ответил домовик и сноровисто поставил перед ним тарелку супа с клёцками, блюдо с картофелем и отбивными, а также стакан, полный пенного сливочного пива. – Ешьте, хозяин.
Гарри не нужно было долго уговаривать. Всё вышеперечисленное действительно входило в его гастрономические предпочтения, и он с аппетитом принялся за еду. За время, что он ходил по магазинам, он, как оказалось, успел проголодаться. А Кричер сегодня расстарался, всё было очень вкусно, поэтому Гарри с наслаждением умял всё подчистую, заслужив одобрительный и довольный взгляд эльфа. Тот, делая вид, будто смахивает полотенцем со стола крошки, украдкой наблюдал за ним.
Парень в который раз отметил, как благотворно на характер домовика повлияло то, что он отодрал от стены и унёс крикливый портрет старухи Блэк на чердак, наложив на картину Силенцио и чары невидимости, а Кричеру запретил даже приближаться к ней и вообще соваться на чердак. А так как других портретов на Гриммаулд Плейс не было, то Вальпурге ничего не оставалось, как пылиться наверху, не имея возможности покинуть свой портрет. В доме воцарилась блаженная тишина, а домовик стал вполне себе сносным существом.
Насытившись едой, Гарри с довольным видом откинулся на спинку стула, отодвигая от себя пустые тарелки.
- Хозяин будет добавку? – тут же спросил Кричер. – Или, может быть, кусочек пирога с почками?
- О, нет. Спасибо, но я наелся, - отказался парень, похлопав себя по плотно набитому животу. – Всё было очень вкусно.
Домовик важно кивнул, но по чуть увлажнившимся глазам было заметно,что ему приятна похвала и то, что Гарри остался доволен его стряпнёй. Отлевитировав тарелки в мойку, эльф отдал их на «растерзание» щёткам, которые в тот же миг начали скрести и чистить посуду.
Гарри же, поднявшись из-за стола, направился в гостиную, где был установлен купленный им недавно колдовизор новейшей модели с большим экраном.
Только до него он не дошёл. Его отвлекли. Первым, что бросилось в глаза, когда Гарри вошел в комнату, была стоящая на столе клетка со спасённым им филином. Прикрыв глаза, тот, казалось, дремал, но стоило Гарри подойти, как он тут же открыл свои глазищи, и взгляд их был весьма недовольным. Парень вновь поразился, насколько эта птица выглядит высокомерно и горделиво, словно не ее сегодня били плетью. Только вот бурые полосы на перьях свидетельствовали, что жестокое обращение имело место быть.
Гарри достал палочку под ставшим вмиг напряжённым взглядом филина.
- Я не причиню тебе зла. Просто почищу, - успокоил его Гарри. Наложив Очищающие заклинание, он удовлетворённо увидел, как к перьям возвращается их первозданная белизна. Следом было произнесено Исцеляющее заклинание, чтобы залечить ушибы и раны птицы.
Тот снёс всё стоически, не утратив при этом горделивый и неприступный вид. Словно забота Гарри – нечто само собой разумеющаяся.
- Ты, наверное, голодный, - озарила Гарри логичная мысль. - Прости, что сразу не подумал об этом. Наверное, тебя в том магазине и покормить не соизволили.
Открыв купленную в магазине пачку совиного корма, он достал несколько печений и просунул их в клетку. Но, к его удивлению, филин не набросился на еду, а продолжал смотреть на Гарри прямым немигающим взглядом, словно задался целью увидеть его душу. Парень поёжился.
- Почему ты не ешь? – удивился он. - Не нравится? Извини, дружище, но ничего другого нет. Я вообще-то не планировал сову покупать.
Филин окинул Гарри снисходительным взглядом, мол, я от тебя ничего другого и не ожидал.
- Кстати, как насчёт того, чтобы придумать тебе имя? А то я даже не знаю, как к тебе обращаться.
На это предложение ему ответили сдержанным уханьем. Идея явно вызвала заинтересованность.
Вот только проще сказать, чем сделать. Фантазия словно впала в анабиоз, отказываясь выдавать что-то подходящее для гордого красавца, коим был филин.
- Может, Эрл? – на свой страх и риск предложил Гарри. - Так когда-то звали сову моего друга Рона.
На Гарри уставились как на умалишённого. У этой птицы действительно был очень красноречивый взгляд.
- Ладно, понял, не дурак, не нравится. Может, тогда Карл? А? Хорошее имя. Нетрудно запомнить.
Ноль реакции. Ан-нет, есть реакция – от Гарри отвернулись после некоторого размышления. Значит, с именем он вновь прогадал. Что ж, продолжаем.
- Гордец? Себастьян? Черныш?
Если бы птица могла покрутить пальцем у виска во всем известном красноречивым жесте, то, наверное, сейчас сделала бы это. Впрочем, филин и так с успехом демонстрировал своё недовольство. Он отодвинулся от Гарри вглубь клетки.
- Как насчёт «Лорд»? Знаешь, тебе бы оно точно подошло, с твоим-то характером.
Вот только это имя или точнее титул, у Гарри стойко ассоциировался с Тёмным Лордом, со змееподобным уродцем, исковеркавшим ему детство и юность. Поэтому он сам не горел желанием так назвать филина, а затем каждый раз вспоминать своего врага, от которого с таким трудом избавился.
- А хотя нет, не стоит. Только что-то у меня фантазия сегодня скудная на имена. Я даже не знаю, что тебе ещё предложить.
Впрочем, Гарри тут несколько лукавил. Чем больше он смотрел на птицу, тем больше тот напоминал ему кое-кого из прошлого. Человека, которого можно было охарактеризовать так: гордый, неприступный, высокомерный, да и волосы у него были с тем же оттенком, что и перья у спасённого Гарри филина.
- Ладно, а как тебе имя Люциус? – нерешительно спросил Гарри. К его удивлению, филин подался вперёд, ухнув.
- Тебе нравится? – удивился парень.
Ещё более громкое и энергичное уханье.
- Ну, хорошо, Люциус. Знаешь, а ведь ты похож на обладателя этого имени. Просто копия, - произнёс Гарри. Протянув руку, он погладил филина по гладким, мягким перьям.
К радости Гарри тот отреагировал на ласку благосклонно и не пытался укусить.
- Ну что, выпустить тебя полетать? – предложил он. – Заодно поохотишься и поешь, раз печенье тебе не понравилось.
Восторженное уханье. Идея явно пришлась по душе.
Гарри улыбнулся и аккуратно снял ремешок, по-прежнему болтавшийся на лапке у птицы, и открыл дверцу. Филин тут же проворно вышел из клетки и, взмахнув крыльями, оттолкнувшись от её бортика, взлетел. Окно гостиной было приоткрыто достаточно широко для того, чтобы Люциус смог вылететь через него на волю. Гарри проводил его взглядом. Отчего-то он был уверен, что филин вернётся.
Отойдя от окна, Гарри прошёл через комнату и с удобством разместился на диване напротив колдовизора. Взмахнув палочкой, он включил его. Первый же канал, на который Гарри попал, показывал какой-то новый клип «Вещих сестричек». Минуту он смотрел на полуодетых ведьмочек, певших что-то трогательно-слезливое, а затем начал листать программы дальше, пока не остановил свой выбор на документальном сериале об оборотнях. Гарри рассеянно уставился на экран, стараясь вникнуть в сюжет. Но мысли упорно отказывались усваивать полученную информацию. Они снова и снова крутились вокруг одного имени – Люциус. Филин, откликнувшись на это имя, сам того не ведая, заставил подняться со дна души Гарри муть из горечи и тоски, которые он три года пытался искоренить, вымыть из своей души и сердца и, наконец, забыть пропавшего без вести перед Последним сражением Люциуса Малфоя. Человека, которого Гарри полюбил с первого взгляда, встретив в книжном магазинчике, когда пришёл туда с Уизли покупать учебники перед началом нового учебного года. Правда, тогда он был ещё слишком мал, чтобы осознать всю серьёзность и глубину обрушившегося на него чувства. Понимание пришло многим позже.
Гарри откинул голову на спинку дивана, закрыв глаза, сдаваясь и перестав бороться с волной воспоминаний, которые бередили его всё ещё незажившие душевные раны, но в тоже время были ему дороги. С губ сорвался вздох, будто вырвавшийся из глубин его души, а перед мысленным взором тут же предстала их первая встреча с Люциусом Малфоем. Он помнил всё отчётливо и ясно, словно это случилось только вчера, а ведь уже прошло без малого семь лет. Красивый, неприступный, снисходительно-насмешливый, высокомерный и полный достоинства, в чёрной мантии с воротником из чёрной норки и, как контраст, белоснежными волосами, отливающими серебром, и пронизывающими холодными глазами цвета стали. Гарри был очарован и восхищён мужчиной, который представился ему как Люциус Малфой. Первой мыслью было: «Это отец Драко? Не может быть!» У трусливого, заносчивого и плаксивого Малфоя-младшего, с которым они так и не смогли подружиться, не могло быть такого великолепного, сиятельного отца. Рядом с ним Гарри в перепачканной мантии и со следами сажи на лице после неудачного первого перемещения при помощи каминной сети выглядел нелепо, но мужчина ни единым движением, ни взглядом не выдал, что заметил его неряшливый вид. А Гарри не спускал с него полных восхищения глаз, едва слыша, о чём тот ему говорил, завидуя Драко всем сердцем. Только после он узнал, что Люциус Малфой был сторонником Волдеморта. Гарри не мог в это поверить, отказывался принять, что великолепный и сиятельный Люциус служил чудовищу, убившему родителей Гарри и многих других людей. И вера в человека, который буквально заворожил его в книжном магазине, не угасала,несмотря на все те грязные и полные злобы слухи, что о нём распускали другие. А после Тремудрого Турнира, когда Волдеморт возродился, воспользовавшись кровью Гарри, Малфои перешли на сторону Дамблдора, отвернувшись от Тёмного Лорда. Люциус отказался служить лицемерному выродку, вознамерившемуся выкосить половину магического мира. Гарри был счастлив, ликуя, что человек, который уже долгое время обладал его сердцем, перешёл на его сторону, чтобы сражаться вместе с ним. Более ему ничего не нужно было. По просьбе Дамблдора Люциус присоединился к профессору Снейпу, став ещё одним шпионом в ближнем кругу Волдеморта, поставляя ценную информацию для Ордена. Благодаря лорду Малфою и Северусу Снейпу были спасены многие жизни. Однако, незадолго до Последнего Сражения, к которому шла активная подготовка, в руки Пожирателей попал Наземникус Флетчер, входивший в состав Ордена. Жалкое ничтожество сдало Люциуса в обмен на свою жизнь. Снейп успел аппарировать, спастись, Малфоя же старшего схватили. А на следующий день в «Ежедневном Пророке» появился колдоснимок, где был запечатлён пылающий в огне Малфой-мэнор, над которым витал громадный череп с выползающей из его рта змеёй. Знак Тёмного Лорда, знак того, что род Малфоев постигла кара за предательство. Прибывшие на место авроры несколько часов пытались усмирить с помощью чар огонь, благо это было не Адское Пламя. Когда же им это удалось, войдя внутрь полуразрушенного здания с почерневшими от копоти стенами, они обнаружили в одной из комнат, сохранившейся благодаря магии особняка, тела Драко и Нарциссы Малфой. Оба были убиты. Судя по отсутствию повреждений, с помощью Авады – любимого заклинания Пожирателей и Волдеморта. А на следующий день разгорелось сражение. Последнее во всех смыслах. Гарри, в сердце которого словно выжгли дыру, когда он узнал о том, что Люциуса схватили, полный отчаяния и боли, поставил Орден перед фактом, что либо он один аппарирует в Риддл-мэнор, где засел Тёмный Лорд со своим выводком Пожирателей, либо они идут все вместе. Первый вариант никого не устраивал и, видя решимость и яростную жажду мщения, пылающую в глазах Гарри, как и желание во что бы то ни стало спасти Малфоя-старшего, никто не отважился ему отказать или попытаться переубедить. Это было бесполезно. Поэтому на следующий день Гарри вместе с фениксовцами, аврорами и, конечно же, с друзьями, отказавшимися отпускать его одного,несмотря на смертельную опасность, аппарировали в логово Риддла. Их там уже ждали. Проклятая тварь собрала свои войска. И завертелась свистопляска. Бой был долгим, ожесточённым, выматывающим, с огромными жертвами с обеих сторон, но Гарри, утратив чувство самосохранения, чувствуя, как магия бушует и рвётся из него, буквально выкашивал себе путь, подбираясь к Волдеморту. Перед глазами стояло кровавое марево. Он хотел только одного – прикончить змееподобного ублюдка, посмевшего покуситься на ещё одного дорого ему человека. Родителей, Сириуса тот уже отобрал у него, но Люциуса Гарри должен был вырвать из его лап…Только вот даже после того, как всё закончилось, и разлагающийся труп Тёмного Лорда лежал на земле, обыскав сверху до низу особняк Ридла, Гарри Люциуса так и не нашёл. Последующий допрос Пожирателей, которых захватили в плен, также ничего не принёс. Они либо не знали ничего, либо им вычистили Обливиэйтом память. Люциус Малфой пропал безвести. Многие считали, что он мёртв, но родовая магия Малфоев утверждала обратное. На свитке, хранившемся в Гринготсе, ветвь Люциуса Малфоя на древе Рода по-прежнему продолжала зеленеть, в то время как ветви, что принадлежали погибшей Нарциссе и Драко – засохли. Но только ни Поисковые чары, ни артефакты так и не смогли обнаружить местонахождение Лорда Малфоя. С тех пор прошло почти три года, и никто больше не надеялся, да и не ждал увидеть Люциуса в живых, только Гарри всё никак не мог забыть о нём.
***
Колдовизор давно погас, выключившись, но Гарри этого не слышал. Сам того не заметив, он скатился в сон, но даже там, в Царстве Морфея, его не оставляли воспоминания и губы, продолжавшие шептать:
- Люциус…
***
Филин вернулся, когда над городом сгустились сумерки, и на улицах начали друг за другом зажигаться фонари, а окошки в домах озарялись светом.
Громко хлопая крыльями, он влетел в открытое для него окно, но Гарри этого не видел – он крепко спал. А Люциус, пролетев через комнату, уселся на спинку дивана, довольно ухнув. Удобно устроившись, вцепившись когтями в обивку, филин приготовился ждать утра. Но как только часы над камином пробили полночь, свет внезапно окутал его, а когда погас, вместо птицы на спинке дивана оказался сидящим обнажённый лорд Люциус Абрахас Малфой.
Ничего не понимая, мужчина огляделся. Он не имел ни малейшего представления, как здесь очутился, где вообще находится, и что, собственно, произошло. Однако Люциус отлично знал, кто он такой. Себя он не утратил. Хоть с самоопознанием вопросов не возникло. В отличие от всего остального.
И тут его взгляд остановился на спящем на диване парне. Он показался Люциусу знакомым. Лет двадцати, может, чуть больше, одет в маггловскую одежду. Чёрные волосы растрепались, а очки круглой формы сползли на кончик носа. Парень недовольно хмурился, а его губы что-то беспокойно бормотали во сне, но что именно, Люциус не мог разобрать. Знакомому незнакомцу снилось что-то тревожное.
На его лбу Малфой рассмотрел шрам в форме молнии. Люциус нахмурился. Эта отметина показалась ему знакомой. Он определённо её где-то видел. Только где? И когда?
Напрягая память, он смог добиться того, что воспоминание, смутное и явно давнее, проступило через пелену, которой, казалось, было плотно окутано его сознание. В нём был мальчишка не старше двенадцати лет, с зелёными глазами, встрепанными волосами, которых, казалось, никогда не касалась расчёска, круглыми очками и шрамом в виде молнии. И звали его…
- Гарри Поттер? – недоверчиво, словно сам не был уверен в том, что прав, произнёс Люциус, спрашивая то ли у себя, то ли у спящего парня. Но едва он потянулся, чтобы коснуться его, разбудить и узнать ответы на свои вопросы, как сияющий свет вновь охватил фигуру мужчины, и мгновение спустя лорд Малфой превратился обратно в филина, знать не знавшего, что на самом деле является человеком.

Глава 3
На следующий день Гарри проснулся с ломотой в спине. Последствия того, что спал на диване, давали о себе знать. Молодость молодостью, а спать нужно в постели. Охая и ахая, он сполз с дивана. Пришлось несколько раз сделать наклоны, чтобы размять мышцы и позвоночник. Когда тело немного оклемалось и он смог без боли встать прямо, Гарри заметил своего филина, носившего со вчерашнего дня имя Люциус. Тот дремал на спинке дивана, но было заметно, что на скользкой кожаной обивке ему было неудобно сидеть, и он то и дело сползал. Конечно, можно было его отправить на чердак, но почему-то Гарри был уверен, что этот гордый птах откажется туда перебраться. Значит, придётся устроить ему место здесь, в уголочке.
Для этого Гарри призвал с помощью Акцио из чулана старую швабру, которую затем трансфигурировал в подставку-жёрдочку. Люциус, разбуженный шумом, который создавал Гарри, после своего пробуждения, приоткрыв свои глазищи, наблюдал за его действиями и, едва подставка была установлена, он тут же на неё перелетел.
А Гарри, надорвав коробку с совиным печеньем, пристроил её на подоконнике так, чтобы филин легко мог добраться до еды, когда это ему понадобится.
- Значит, с сегодняшнего дня, приятель, это твоё законное место. Захочешь есть – бери печенье, но много не ешь, иначе будет болеть желудок, - сказал Гарри, обращаясь к своему пернатому почтальону.
На это заявление он увидел во взгляде птицы снисходительную насмешку, мол, сам знаю, не учи.
- Ладно, можешь продолжать спать, пока что ты мне не понадобишься, -
сказав сие, Гарри, зевая и почёсывая живот, отправился к себе в комнату, чтобы принять душ, да и вообще привести себя в нормальный вид. Скоро ведь нужно было отправляться к Андромеде и Тедди поздравлять крестника с Днём рождения.
Почистив зубы и постояв под струями обжигающе-горячего, как он любил, душа, Гарри окончательно проснулся. Наскоро высушив себя чарами, он переоделся в чистые джинсы и летнюю, с короткими рукавами, хлопковую рубашку насыщенного зелёного цвета, подчеркивающую цвет его глаз. Удовлетворённо окинув себя взглядом в зеркале, которое одобрительно присвистнуло, так как было магическим, Гарри решил, что можно идти завтракать.
На кухне как обычно гремел посудой Кричер, и оттуда просто божественно пахло чем-то очень вкусным. Гарри сглотнул слюну и, как нюхлер на золото, целеустремлённо пошёл на запах еды. А войдя, обнаружил, что на столе его уже дожидается чашка горячего кофе с молоком, тарелка, полная пышного золотистого омлета, и румяные пирожки.
- Привет, Кричер, - приветствовал Гарри домовика, усаживаясь за стол.
- Доброго утра вам, хозяин, - ответил тот.
Парень неспешно принялся за завтрак, отдавая должное омлету, который, казалось, таял во рту, столь нежным он был. Сам того не заметив, парень умял его подчистую, так, что и крошки не осталось. После настал черёд горячего кофе и свежих, ещё с пылу с жару, булочек, усыпанных марципаном, с начинкой из нежнейшего молочного крема. Миссис Уизли всё хотела как-то выведать у Кричера их рецепт, но эльф наотрез отказывался им делиться, утверждая, что приготовление этой сдобы – секрет домовиков, служивших почтенному дому Блэков. Однако он всегда потчевал Гарри и его гостей этими восхитительными булочками, а также охотно соглашался испечь их для воспитанников центра.
Наевшись, Гарри отодвинул пустые тарелки.
- Кричеру положить хозяину ещё добавки? – услужливо спросил эльф, сморщенными лапками теребя кипельно-белую наволочку, в которую был одет.
- О нет, спасибо, я всё, - отказался Гарри. – Мне ещё на Дне рождения у Тедди нужно будет хотя бы попробовать его именинный торт.
- А хозяин пойдёт сегодня помогать детям?
- Да, сегодня у меня вечерняя смена. Так что после того, как навещу Тедди и Андромеду, отправлюсь в центр.
- Тогда может Кричер соберёт немного угощения?
- Отличная идея, - похвалил его Гарри. - Ребята будут рады. Они любят твою стряпню.
- Маленькие волшебники должны хорошо питаться, чтобы стать достойными магами, - наставительно произнёс домовик.
- Тогда приготовь всё, а я часа через три-четыре вернусь домой и уже после отправлюсь на работу.
- Как скажите, хозяин, - церемонно поклонился эльф.
Гарри поднялся из-за стола и направился в гостиную, чтобы оттуда через камин отправиться в гости.
Забрав с комода метлу, приготовленную в подарок, Гарри уже собирался шагнуть в «пасть» камина, как взгляд его пал на Люциуса, безмятежно спавшего на своей жерди и, чуть поколебавшись, Гарри подошёл к нему, решив перед уходом погладить филина. Ему нравилось прикасаться к белоснежным перьям с серебристым отливом, а застарелая тоска по тому, кто носил такое же имя, становилась от этого чуть глуше. Птица внимания на хозяина не обратила, продолжая дремать.
Помотав головой, отгоняя грустные мысли, Гарри вернулся к камину и, уже без промедления, отбыл к Андромеде.
А там, едва он шагнул на пол, как на него налетел маленький торнадо по имени Эдвард Ремус Люпин, которому сегодня исполнилось четыре года. Крестник крепко обнял его за ноги, глаза на запрокинутом к нему личике были полны радости, а волосы Тедди стремительно меняли свой цвет, перебирая весь спектр радуги. Малыш явно был счастлив видеть своего крёстного.
- Галли, - сказал Тедди, как все дети, картавя. – Ты плисёл?! Я та-а-ак тебя ждал!
Гарри прислонил метлу к камину и подхватил ребёнка на руки.
- Конечно, пришёл, как я мог не прийти? Сегодня же моему любимому крестнику исполнилось… - сказал Гарри и специально словно запнулся, сделал вид что задумался. – Так сколько тебе исполнилось, Тедди?
- Четыли! – гордо сказал малыш и показал ладошку с четырьмя растопыренными пальчиками и поджатым пятым. Волосы стали ярко-красными.
- Ух, какой большой, - сказал Гарри и хитро посмотрел на крестника. – Четыре, значит?
- Да!
- Ну, тогда раз, - и он подбросил звонко рассмеявшегося малыша в воздух, чтобы через миг поймать. - Два, - и вновь восторженный смех.
- Ещё!
- Три! – считал Гарри, побрасывая его в третий раз.
Четыре они крикнули вместе, расхохотавшись. Поймав, Гарри поставил запыхавшегося, но просто лучившегося счастьем крестника на пол.
- С Днём рождения, Тедди! – сказал, улыбаясь, Гарри и, взяв на время забытый подарок, вручил его имениннику.
Праздничная обёртка была почти молниеносно разорвана, и в руках у Тедди оказалась метла, купленная Гарри накануне. Полированное древко и аккуратно подрезанные прутики, традиционной формы – просто красавица. Она развивала совсем небольшую скорость и не поднималась высоко, взрослый маг мог шагом догнать её и, если что, поймать своё чадо прежде, чем оно успевало свалиться.
Мальчик держал в своих маленьких ручках свою первую метлу и не спускал с неё заворожённых глаз. Словно он не видел ничего чудеснее и не верил, что всё это не сон.
Гарри опустился перед ним на колени.
- Ну как тебе? Нравится? – спросил он.
А в следующую секунду его уже крепко обнимали, при этом не выпуская из рук метлы. Это Гарри почувствовал, когда получил неслабый такой удар метловищем по спине.
- Галли, спасибо! – крикнул Тедди ему в ухо, просто захлёбываясь от восторга. - Ты самый лучший клёсный! Я тебя очень-очень люблю! Больше конфет и даже больше пилога Элви!
- Ну, если больше пирога вашего эльфа, тогда я счастлив, - рассмеялся Гарри, обнимая парнишку в ответ.
- Это самый замечательный подалок!
- Я рад, малыш, что тебе понравилось.
Цвет волос Тедди стал зеленым, в цвет рубашки Гарри, тем самым тот, видимо, хотел продемонстрировать свою привязанность к крёстному.
- Гарри, дорогой, рада тебя видеть, - раздался голос подошедшей к ним Андромеды. – Я так и поняла, что ты пришёл, больно шума много стало.
- Здравствуйте, миссис Тонкс, - поздоровался Гарри.
- Никаких «миссис», сколько раз повторять? Просто Андромеда, - поправила его та.
- Извините, вечно забываю.
- Бабушка, ты посмотли, что мне Галли подалил! – гордо сказал Тедди и продемонстрировал метлу.
- Да, замечательный подарок, - улыбнулась женщина. - А ты поблагодарил за него?
- Да, - кивнул тот.
- Молодец, - похвалила его Андромеда, а затем обратилась уже к Гарри. – Теперь его будет не стащить с метлы. Избалуешь ты его вконец, дорогой.
- Извините, не могу ничего поделать. Мне нравится видеть, как Тедди радуется.
Гарри прекрасно знал, что Андромеда сама не может внуку ни в чём отказать. Он был её отрадой в жизни и связью с погибшими дочерью и зятем.
Гарри и миссис Тонкс смотрели, как Тедди возится со своей метлой.
- Ну что, пойдем, полетаем? – предложил он крестнику. – Опробуем твой подарок?
- Да! – раздался тут же радостный вопль.
- Только недолго, а затем приходите чай пить с тортом, - сказала им Андромеда.
- Хорошо, - хором ответили Тедди и Гарри.
Подхватив подмышку хохочущего малыша и метлу, парень вышел из дома в сад. Подняв метлу в воздух, он усадил на неё Тедди, который вцепился в древко и задорно болтал ногами в воздухе. Гарри объяснил ему, как нужно правильно сидеть на метле и управлять, а затем просто ходил вслед за крестником, едва поспевая за ним, ловко летающим по всему саду, зорко следя, чтобы Тедди не упал и не ушибся. Но беспокоиться было не о чем, парнишка быстро освоился.
Сколько они так нарезали кругов, неизвестно. Потом же, вдоволь налетавшись на своей новой метле, крестник попросил, чтобы Гарри покатал его. «Молния» осталась на Гриммаулд Плейс, поэтому пришлось одолжить старый «Чистомёт-1» Андромеды, на котором та уже давно не летала, утверждая, что вышла из того возраста, когда пользуются мётлами. «Чистомёт» оказался не так уж плох. Конечно, он не развивал скорость «Молнии», но для полётов на пару с ребёнком это было только в плюс. Они с Тедди отлично полетали на нем, подымаясь над деревьями, сделали несколько крутых виражей и даже мёртвую петлю, вызвавшую у парнишки неописуемый восторг. В воздухе практически беспрерывно звенел звонкий детский смех. Только часа через два, едва замеченных неугомонной парочкой, они ушли из сада, и то лишь потому, что их позвала Андромеда. Не смея ослушаться, Тедди и Гарри спешно закончили полёт и вскоре уже сидели за богато уставленным всякими вкусностями столом и ели праздничный торт, запивая его брусничным морсом.
В гостях у Тедди и Андромеды Гарри пробыл после ещё час, а затем, извинившись и пообещав вскоре ещё зайти, отправился домой. Через полчаса нужно было быть уже на дежурство в реабилитационном центре.
- Кричер, я вернулся, - сказал Гарри, вылезая из камина.
Тут же рядом с тихим хлопком появился домовик. В крючковатых лапках у него была корзинка, судя по запаху, полная сдобы. Обещание эльф своё исполнил.
- Вот, хозяин. Кричер испёк немного пирожков для маленьких волшебников, - произнёс домовик, протягивая корзинку.
- Спасибо, Кричер, - поблагодарил Гарри, забирая у него её.
- Рад услужить, хозяин, - поклонился эльф. – Хозяин придёт сегодня ночевать? Что ему приготовить на ужин?
- Ничего не нужно. Я сегодня остаюсь ночевать в центре. И, наверное, меня не будет ближайшую неделю, может, больше. Справишься здесь один?
- Кричер присмотрит за домом до возвращения хозяина, тот может быть спокоен. Это его прямая обязанность.
- Отлично. Ладно, ну тогда я ушёл.
- Всего доброго, хозяин, - ответил домовик.
Гарри вновь шагнул в камин и, громко произнеся «Госпиталь Святого Мунго», исчез во взметнувшемся изумрудном пламени.
***
Спустя два дня, когда часы пробили полночь, ознаменовав начало новых суток, белоснежный филин, как раз вернувшийся со своей охоты, вновь во вспышке яркого света превратился в Люциуса Малфоя. Теперь ему было дано больше времени, чем в прошлый раз. Только он вновь-таки не знал, где он находится, как здесь очутился, и не помнил своего предыдущего превращения. Только какое-то смутное чувство, словно всё ему тут знакомо, бередило душу.
- Что происходит? И почему я голый, как пикси? – раздражённо спросил Люциус, но ответить было некому. В комнате он был один.
Лорд Малфой не привык чувствовать себя беспомощным и чего-то не знающим. Пройдя по комнате, он подошёл к камину и обнаружил стоявшие на каминной полке колдоснимки. На первом из них темноволосый мужчина в круглых очках кружил в танце красивую рыжеволосую девушку. Лили Эванс и Джеймс Поттер. Он узнал их! Память, получив толчок благодаря снимкам, начала возвращаться, пусть отрывочно и концентрируясь на определённых персонажах, но всё же. Это напоминало камень, брошенный в воду, от всплеска которого расходятся круги. В данном случае – воспоминания. Взяв вторую колдографию, Люциус, увидел на ней парня, щуплого, в форменной чёрной мантии ученика Хогвартса. Рядом с ним стояла девушка с пышными, вьющимися волосами, и рыжеволосый парень. Все гриффиндорцы, судя по золотисто-красным галстукам. Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер и Рон Уизли. Ну конечно!
- Гарри Поттер, - произнёс Люциус, глядя на черноволосого парнишку. Воспоминания откликнулись, готовые вернуться, но его время, увы, вышло, и колдоснимок выпал из рук Малфоя. Тот вновь превратился в филина, теряя обретённые воспоминания.
Однако превращения стали происходить чаще, через день или два. Каждый раз приходилось начинать всё заново, вспоминать, но время, отведённое ему, прибавлялось. Сначала на пять минут, потом на десять, и продолжало расти, увеличиваясь в геометрической прогрессии, а вернувшиеся за предыдущие превращения воспоминания оставались, накапливаясь, и даже задерживались уже после обратной трансформации, что позволило ему, к своему ужасу, осознать, что он становится птицей! А через неделю с небольшим память, наконец, полностью восстановилась, и Люциус вспомнил, что произошло в ту ночь, когда его схватили.
Был вечер, и он, вместе с собравшимися членами Ордена Феникса, обговаривал предстоящую полномасштабную Атаку на логово Тёмного Лорда. Он надеялся, что это будет то самое Последнее сражение, когда со змееподобным монстром будет покончено раз и навсегда, и в этой войне будет поставлена точка. Ничего не предвещало беды. Внезапно Чёрная Метка у него и у Северуса начала жечь – Волдеморт призывал их к себе. Но в этом не было ничего удивительного, тот мог вызвать своих Пожирателей в любое время суток, вне зависимости от того, день это или ночь. А зная, как «господин» не любит ждать, они тут же аппарировали – корчиться от боли под Круцио не хотелось. В Риддл-мэноре как всегда было сыро и темно. Паутина клочьями свисала со стен, а на полу виднелись кровавые пятна, как свидетельство чьих-то ошибок и наказания за них. Едва Люциус и Северус появились в особняке, как их тут же препроводили в главную залу, где на высоком кресле, словно на троне, восседал Волдеморт. У его ног, скрутившись кольцами, спала Нагайна. У стен, по обеим сторонам от господина, стояли Пожиратели. Их было десятка два. Все в чёрных мантиях и с масками на лице. И, казалось, все чего-то ждали. Всё внутри Люциуса завопило об опасности, но это было обычное явление рядом с Тёмным Лордом. Однако, в этот раз сильнее. Но ни единый мускул не дрогнул на его лице, только ментальные щиты стали крепче, укрывая разум, и рука сильнее сжалась на трости.
- Люциус, Северус, мои дорогие друзья, - сказал Волдеморт, словно змея, растягивая шипящие, и улыбнулся безгубым ртом.
- Господин, - склонился Люциус в почтительном жесте, хотя внутри всё кипело от ненависти. Снейп отзеркалил его движение.
- Скажи, мой скользкий друг Люциус, ты знаешь, зачем я вас вызвал?
- Нет, господин. Но я в любом случае готов вам служить.
- Похвально. А ты Северус?
- Не имею представления, мой Лорд.
- Я отвечу вам, друзья мои, - в словах Волдеморта явно прослеживалась насмешка, что всё более настораживало. – Видите ли, недалее, как вчера, мой добрый друг Уолден привёл сюда одного прелюбопытнейшего гостя, который после недолгих уговоров поведал мне очень много интересного и заслуживающего внимания. Как оказалось, он даже знаком с мальчишкой Поттером.
Интуиция завопила, что всё это западня для них со Снейпом, и добром это не кончится. Нужно бежать, немедленно! А Волдеморт не спускал с них своих красных глаз. Ублюдок ждал, как они отреагируют. Но Люциус слишком долго играл в его игры, чтобы позволить застать себя врасплох, выдать себя неосторожным жестом.
- Как интересно, мой господин, - вежливо ответил он.
- И, правда, весьма. Я думаю, нужно вас познакомить.
- Если вы считаете, что это необходимо, мой Лорд, то конечно, - добавил Северус. С виду казалось, что он абсолютно спокоен и невозмутим, но Малфой давно знал своего друга, поэтому мог заметить признаки того, что Снейп обеспокоен и напряжён.
- Я считаю, что вы тоже обязаны поприветствовать нашего гостя, - ответил Волдеморт и повернулся к группе Пожирателей. - Уолден, приведите.
Макнейр, поклонившись, отделился от группы Пожирателей и поспешно покинул залу.
Когда Тёмный Лорд отвернулся, чтобы погладить Нагайну, Люциус нажал на рычажок на трости, который отделял его волшебную палочку от стержня, что позволило бы мгновенно её использовать, если понадобиться.
Двери распахнулись, и Макнейр втолкнул в залу как всегда одетого в маггловскую безвкусную одежду и обвешанного множеством золотых украшений Наземникуса Флетчера. Вор, трус, аферист и пройдоха, каких свет невидывал. Но не это самое ужасное. Хуже всего было то, что он состоял в Ордене Феникса и, соответственно, был осведомлён в том, что Люциус и Северус– шпионы.
Почти одновременно с тем, как они успели выхватить свои палочки, с разных сторон раздалось: «Экспелллиармус», «Ступефай»,и через миг они оказались скованы и обезоружены.
- Так-так-так… Люциус и Северус, какое разочарование. Вы, те, кому я так доверял, оказались жалкими предателями. Но я дам вам шанс вернуться ко мне, доказать свою лояльность и раскаяться в своих ошибках. Что вы можете сказать в своё оправдание, а может быть, поведать нам что-то более интересное, что искупит содеянное вами? – обратился к ним Волдеморт и снял с них чары оцепенения, дав возможность говорить.
Северус коротко взглянул на Люциуса и тот медленно моргнул. В тот момент они попрощались. Он знал, что у Снейпа в складках его мантии была вшита запасная волшебная палочка на крайний случай, поэтому он мог аппарировать. Но нужно было отвлечь Волдеморта.
- Мой Лорд, мне нет оправдания, - произнёс Люциус, опустившись на колено и склонив голову.
- Правда твоя, Люциус, - согласился тот, переключая своё внимание на Малфоя, и в туже секунду Северус аппарировал.
- Но я вас ненавижу всей душой и презираю, - добавил лорд Малфой, подымаясь с колен, небрежно отряхнув свою мантию.
- Круцио, - разъярённо прошипел Волдеморт, вставая со своего кресла.
Боль прошила его насквозь, выворачивая, ломая и коверкая душу и тело. Каждая клеточка разрывалась от ослепительной по своей силы агонии, и Люциус закричал, корчась на полу. Очнулся он спустя какое-то время в подземелье Риддл-мэнора, а над ним стоял Тёмный Лорд с направленной на него палочкой и читал какое-то длинное, незнакомое лорду Малфою заклинание. Затем его опутала тьма… очнулся он уже здесь, в доме Поттера.
Люциус вспомнил всё. Все события его жизни, предшествующие тому, как на него наложили заклинание, превратившее его в безмозглую почтовую сову. Теперь оставалось узнать, что произошло после. И, конечно, одним из самых тревожащих вопросов, из-за которых он не мог найти себе место, был: «Что случилось с Драко и Нарциссой?». Позаботился ли Северус о жене и сыне, и искали ли они его, или считали погибшим?! Это то, что Люциус хотел знать более всего, но спросить было не у кого.
Гарри Поттер, которому принадлежал особняк, как назло не появлялся дома именно тогда, когда Люциусу удалось сбросить чары и вернуть память. А выбраться самостоятельно он не мог, особняк держал его, как в клетке. Какая ирония…Впрочем, после того, как он обыскал дом, кое-какую информацию ему удалось найти самостоятельно и в отсутствии хозяина.
В комнате у Поттера Люциус обнаружил несколько номеров «Ежедневного Пророка» за прошлый месяц и, к собственному ужасу, понял, что провёл три года в облике филина. Также, там не было написано ни слова о Волдеморте и, раз Поттер жив, значит, война закончилась в пользу Мальчика-оторый-Выжил. Это не могло не радовать. Ещё он узнал, что Кингсли Шелкбот стал Министром Магии. Впрочем, этого стоило ожидать. Но на этом полезная информация закончилась. А то, что нынче было в моде и с каким счётом сыграли «Пушки Педлл» в последнем матче ему было неинтересно. Жаль, что предыдущих выпусков не сохранилось. О Малфоях же написано не было ни слова. Это настораживало. Представители их рода всегда мелькали на страницах прессы, в разделе бизнес-новостей или светской хроники. Только прочитав всё сверху донизу в имеющихся у него номерах «Ежедневного Пророка», он не нашёл ни строчки. Либо Драко и Нарцисса запустили дела, либо… и вот об этом «либо» Люциус и желал, и не желал знать.
Также, обшарив комнату, лорд Малфой отыскал много литературы и учебников по колдомедицине, относящихся к психологии и педиатрии, что хоть немного пролило свет на то, чем ныне занимается Гарри Поттер. Многие из фолиантов принадлежали библиотеке «Всемагического Медицинского Университета». Так было указано в прилагаемом к книгам корешке. Значит, Гарри Поттер – колдомедик. Удивительно. Золотого Мальчика прочили в бравые авроры или, на худой конец, в сборную страны по квиддичу. Он ведь был очень неплох в качестве ловца, по крайней мере, Драко он постоянно оставлял не удел, и сын после каждого проигрыша гриффиндорцу писал матери полные жалоб письма. А Гарри выбрал медицину – что ж, достойное занятие. Чем же занимается его сын?
Этот вопрос и многие другие мучили Люциуса, а терпение истощалось. Люциус Малфой ждал возвращения Гарри Поттера.

@темы: закончен, фанфик, слеш по гарри поттеру, Случайности не случайны..., гаррилюц

---

Ха, стрёмный у меня сегодня какой-то день...Настроение отпад, в хорошем смысле этого слова, но в тоже время чувствуешь, что сорвёшься и разнесёшь всё к чертям собачьим Многие сказали бы что это просто пмс, но это увы не так
Так-с...ладно.
Начнём с того, что я возненавидела человека которого никогда не встречала и наверняка и не встречу. У вас такое бывало? Этакая ненависть и отвращение, до желания сблевать пристрелить уйти куда подальше ?! У меня вот такое бывает. Чаще всего либо мне человек понравится, либо ни с того ни с сего начну гнобить и выказывать своё "фе", поражая объёмами антипатии, сарказма и яда в каждой фразе. Вт такой я человек Хотя на опыте получается, что люди с которыми я сразу не поладила, в итоге становятся если не самыми близкими другами, то личностями оставившими на моей неокрепшей психики явные такие борозды и четкие следы. Так к примеру, мы с моей некогда лучшей подруги( "некогда", потому что жизнь-жестянка нас развела в разные в стороны не по нашей вине), так вот с ней мы подрались нам было тогда лет 13-14 и в итоге кулачного боя - у неё подбит глаз, у меня губа кровит, и обе сидим ревём...в общем один смех, а потом не разлей вода были. Однако в этот раз всё не так, ибо я этого индивидуума даже не видела в глаза. Эта некий автор на ФБ и дайри, не последняя личность, от которого многие блюют радугой в падают в экстаз. Автор он неплохой, но не сказать что вандерфул. Не плохой и норм. Хотя многие бы со мной не согласились, но я читала многие работы в 100 раз сильнее, которые цепляли до дрожи, а тут..ну неплохо и баста! Так вот решила я залезть к нему на дайрик...прочла пару постов и почувствовала такое отвращение...отвернуло и замутило будь здоров. Наверное что меня бесит амплуа которое создаю себе надо сказать многие - вроде того: Йа ЖуТкий пАдонаК, но в душе нежный няшка и скромняга, немного "ку-ку" и убивающий время только работой и чтением. Если покороче - жуткий снаружи, добрый внутри. Аррр...бесит меня это! БЕСИТ!!! К этому нужно добавить любовь к мату и приравнивающий свои творения к бреду. В общем типаж который меня просто морально убивает и калечит.
Вух...высказалась)))Минут 10 вынашивала этот пост, что бы написать Я уверена,что данный персонаж, никогда не узнает о том. что некая личность - то бишь я, написала этот пост, ибо никаких имен, явок и паролей, не называла, а мне полегчало. Хотя флаг ему в руки и творческий удач

@темы: болтология, меня бесит..., психизис, жизнь

---

Заметила одну статистику среди "звёздных" или как я из называю - звезданутых авторов, которая меня конкретно бесит, удивляет и вызывает презрительный фырк. Меня бесит просто до дрожи, что эти так называемые "звёздные" авторы с многотысячными лайками от восторженных фанатов, на комментарии которые пишутся от души, где народ выплёскивает свой восторг, благодарность в ответ НИХРЕНА НЕ ПИШУТ! Да едрид Мадрид...вас что звёздная болезнь так одолела графоманы фиговы? Неужели, нельзя написать хотя бы один пост, не обязательно цитировать, каждый коммент, а сказать в одном комментарии спасибо ВСЕМ!!! Неужели это так мать твою сложно...арррр....или корона свалится? Или это я просто так считаю, что не красиво не поблагодарить за внимание, за искреннюю поддержку твоих читателей, за вдохновения что неизменно дарят свои внимание. Или эти звезданутые просто избалованы этим вниманием?

@темы: болтология, фанфик, психизис

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Чувствую себя каким-то стрёмные челом))))Мой граффик из-за больничного сбился как-то вообще непредсказуемо Сегодня-вчера ваяла до половины седьмого утра проду, пока глаза не отказались открываться и с мыслью, что сегодня от редактирую полностью написанную главу ( обяз, кровь из носу и т.д и т.п )завалилась спать и ха! Проснулась в 4 ппц какая жесть дня! в 16.00! Я в шоке))) Превращаюсь медленно и верно со своим граффоманством в сову или летучую мышу, которая бодрствует по ночам( фигачит проду или арт ), а днём отсыпается)))
Вот проснулась, отпаиваю свой обалдевший мозг кофем и вместо того, что бы заняться делом начать редить написанное сегодня, смотрю свои любимые видюхи по ГП ( гарридрака естессна) Моя бета меня прикончит и так неделю от меня ни слуху, ни прочих запахов

Кстати, а вот и видюхи! Кому интересно от моих любимых клипмейкеров, видером...или как там их называют

@темы: лень, классные видюхи, не хочу писать проду

---

Видеть тебя...

Написано на фест к Дню Слешера «Veni, vidi, vici» на Слизеринском Форуме. Мой первый осмсыленный мини. До этого все потуги, уместить все свои идеи в крохотный размер, оказывались растянуты размазаны на "миди" (этой мой любимый размер )

Автор: kuzzjoma

Беты: Kristin Libertas

Пэйринг или персонажи: Гарри\Драко

Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Повседневность, ER (Established Relationship)
Размер: Мини
Статус: закончен

Описание:
Иногда воспоминания превращаются в тяжёлую ношу, которую приходиться нести всю жизнь…

Громкий хлопок входной двери эхом прокатился по примолкшему после громкой ссоры дому на Гриммаулд Плейс.
Аврор Гарри Джеймс Поттер тяжело вздохнул, рассеяно проведя пятернёй по своим, как всегда, встрепанным волосам, приведя их в ещё больший беспорядок. Что и говорить, он переживал, а ещё ненавидел ругаться. Нервотрёпки у него и на работе хватало, а дома хотелось мира, тепла и уюта, а ещё разнеженного и ласкового Малфоя под боком. Но вот они снова поссорились с ним, и Драко ушёл. Эта его кошачья повадка просто выводила Гарри из себя: сначала обругает его, на чём свет стоит, а после этого, удостоверившись, что всё сказанное было услышано, гордо сваливает в туман, оставив его медленно вариться в собственном соку из-за чувства вины. И каждый раз Гарри, в итоге сдавшись, идёт искать своего упрямца, чтобы молить о прощении. Так что тактика Малфоя действенна на все сто.
В этот раз, очевидно, всё будет также. А ведь поссорились из-за сущего пустяка…Впрочем, теперь Гарри начал думать, что всё таковым казалось только для него. Он ведь и раньше замечал, что Драко всегда как-то уж больно сильно реагировал на его ранения. Вот и сегодня Гарри немного зацепило, подумаешь, немного крови, пару порезов и магических ожогов, которые ему оставил торговец запрещенными зельями, когда драпал от их оперативной группы. А, ну ещё и глубокий обморок, случившийся у него на пороге дома, но тот стал неожиданностью и для самого Гарри. Но, в общем, ничего серьёзного, поэтому-то он из-за таких пустяковых ран и отказался от госпитализации. Да и зачем она ему, когда дома есть свой родной и любимый целитель?! И некогда ему, Старшему Аврору, разлеживаться в больницах на казенном довольствии. Только вот Драко его поступка не оценил. Нет, зельями и чарами он его подлатал, сейчас Гарри чувствовал себя почти как новенький, но потом, едва он очнулся после обморока, Малфой качественно и со вкусом вынес ему мозг, витиевато выражаясь (так, что иное слово и не произнесёшь с наскока), а смысл при этом был прост и ясен – он, Поттер, шрамоголовый идиот, кретин, который не следит за собственным здоровьем, «Герой хренов», и в следующий раз Драко сам его прикончит, если Гарри посмеет вновь грохнуться в обморок у него на глазах, весь истекая кровью. Да ещё в конце пригрозил, что сегодня будет спать на диване, а то мало ли, идиотизм передается половым путём. А те пять лет, что они живут и спят вместе, значит, не в счёт?
«И вот эту-то мысль точно нужно было держать при себе», - с досадой подумал Поттер. Только в тот момент смолчать он не смог, и так слово за слово всё каким-то образом вылилось в скандал. И зачем, спрашивается, это нужно было? Они ведь оба знают, что Гарри из Аврората не уйдёт. Неужели нельзя просто смириться? Нет, он, конечно, очень ценил, что Драко переживает и волнуется за него, это греет душу, но трястись над ним, как курица-наседка, всё же не стоит. В конце концов, Гарри привык быть всегда на волосок от смерти – спасибо Волдеморту, который с детства пытался до него добраться. Так что он способен за себя постоять.
В горле пересохло. Гарри сглотнул вязкую от влитых в него Драко зелий слюну. Нужно было сходить попить. Или нет, лучше всего выпить, да чего-нибудь покрепче. Сейчас, пожалуй, это ему просто жизненно необходимо. Он вспомнил, что видел в кабинете у Малфоя бутылку шотландского Огневиски – подарок Люциуса. Конечно, Драко ему голову оторвёт, если застанет его в святая святых, но ведь того всё равно сейчас нет.
Дом казался пустым и гулким без Хорька, Поттер шёл к кабинету Малфоя, и от сознания того, что он всё-таки допёк мужа, ему с каждой минутой становилось всё больше не по себе, а вина, скребущая душу, усилила свои старания многократно, вцепившись в него когтями, как книзл в клубок.
Дверь, тихо скрипнув, отворилась, впуская Гарри в кабинетДрако. Всё здесь поражало чистотой и просто педантичным порядком, что, впрочем, было в характере Малфоя. Подойдя к столу, натёртому буквально до зеркального блеска, на котором аккуратно были сложены документы и книги, Гарри, присев на стул, начал один за одним выдвигать ящики в поисках своего «успокоительного».
- Ага, нашёл! – возликовал Поттер, в одном из них обнаружив чуть початую бутылку с Огневиски. Только вот пытаясь аккуратно извлечь её, он случайно задел лежащие у края стола документы, которые в следующую секунду оказались рассыпанными по ковру. Тут же забыв про выпивку, Гарри начал поспешно собирать их, зная, что если Драко
заметить хоть малейший беспорядок в своём кабинете – заавадит к мордредовой бабушке, а новой ссоры Поттеру хотелось бы избежать.
Собирая документы с пола, он обратил внимание на толстую тетрадь в кожаном переплёте, которую сшиб со стола вместе с прочими бумагами. При падении книжица раскрылась, и взгляд аврора зацепился за собственное имя, написанное на её страницах красивым каллиграфическим почерком Малфоя. Заинтересовавшись,Гарри взял тетрадь в руки и, полистав её, с удивлением понял, что это дневник Драко. Кто бы мог подумать, что тот ведёт записи…
«Это помогает дисциплинировать ум, Поттер. Тебе бы тоже не помешало», - как наяву услышал он язвительный комментарий Драко в ответ на свою последнюю мысль. Ему бы, конечно, стоило тут же закрыть дневник, отлично помня, что подобная вещь может хранить в себе такие тайны и воспоминания, о которых не стоит знать другим – это как ящик Пандоры, раз откроешь, а потом долго будешь разгребать последствия. Дневник Ридла твёрдо помог ему это усвоить. Но было одно весомое «но» - это были записи Драко, а этот скрытный засранец до сих пор оставался для Гарри загадкой и, возможно, прочитав написанное здесь, он станет лучше понимать его чувства и наконец узнает, что творится в блондинистой голове.
Так что, задушив на корню любые свои сомнения, Поттер, пролистав дневник, открыл последнюю запись, датированную сегодняшним числом. Видимо, Драко успел написать её, пока Гарри валялся в отключке.
«Поттер снова явился весь в крови, а потом ещё имел совесть грохнуться в обморок на пороге. Да я чуть с ума не сошёл, обнаружив его бледного, заляпанного кровью, сочившейся из ран. К счастью, те оказались не такими страшными, как показалось в первую секунду. Но её хватило, чтобы я чуть не поседел от ужаса, не веря в случившееся…Мерлин, у меня до сих пор руки трясутся! Стыдно признавать эту свою слабость и зависимость от этого шрамоголового тупицы. Он злится, что я над ним трясусь. Но кто в этом, спрашивается, виноват? Ведь я отлично знаю, что это недоумок снова сунется в самое пекло очертя голову, словно он и впрямь бессмертный, как многие олухи считают. А у меня перед глазами, словно выжженный на сетчатке, стоит тот страшный день, который я вижу каждый раз, когда Поттер уходит на службу. Тот день второго мая, когда произошли Последнее сражение и Битва за Хогвартс, запомнившиеся всем как день падения Волдеморта. А я вижу в своём воспоминании лишь мёртвого Поттера на руках у увальня Хагрида. Как тот, опутанный цепями, едва переставляя ноги, словно к земле его придавила невыносимая тяжесть, с застывшим и помертвевшим от горя лицом несет, прижимая к груди, Гарри, напоминающего сломанную куклу. Ведь для всех те несколько минут он действительно был мёртв! Это воспоминание – мой бич, моё наказание, потому что тогда, стоя на ступенях разрушенного Хогвартса, среди раздавленных горем друзей Героя, я, измученный страхом, уставший от постоянной борьбы, смертей, боли, опустошенный и желавший только одного - чтобы всё поскорее закончилось, испытал лишь лёгкий укол сожаления и разочарования, что всё было напрасно, и моим хрупким надеждам на иное будущее не суждено сбыться. Волдеморт победил. Оборвавшаяся жизнь Героя не волновала меня. А потом, после Войны, нас свела судьба, Мерлин или ещё кто-то из Высших сил, но, тем не менее, я умудрился влюбиться в Поттера. Кто бы мог подумать, Малфой и Поттер вместе?! Впрочем, мой отец и спустя пять лет не может прийти в себя. Но какое-то время я был абсолютно счастлив. Поттер пошёл в авроры, а я учиться на колдопсихолога, считая это занятие достойным Малфоя. Вплоть до того случая, как после какого-то там рейда Аврората Гарри доставили в Мунго с рваными ранами по всему телу, так что аврорская мантия превратилась в лохмотья, с лицом бледнее простыни и залитого кровью. Сказали, что попал под Бомбардо Максима, сам бы он мог спастись, но кинулся вытаскивать менее везучего товарища – прикрыл собой, когда Щитовые чары не выдержали. Я тогда был на практике в госпитале и видел, как его привезли. После меня два часа выворачивало в туалете из-за пережитого ужаса, леденящего, пронимающего до кишок, изморозью проходящего по позвоночнику, от которого хочется орать и лезть на стену, того, после которого приходит отупение и оцепенение, словно жизнь замирает в одной точке. Одна картинка наложилась на другую, словно я уже его потерял, будто вновь вижу его мёртвым у Хагрида на руках. Я и не знал, что могу так бояться, переживать за кого-то кроме себя и своих родителей. Малфоям это не пристало…В тот момент я об это не думал. Поттер выжил, везучий сукин сын, а я перевёлся на отделение целительства, чтобы иметь возможность, хоть малейший шанс спасти Гарри. Не стоять в стороне, надеяться на чудо, а сделать что-то самому.
Я живу в страхе, который изматывает меня каждый раз, когда Поттер уходит на вызов из Аврората, поэтому беру дополнительную смену в Мунго, молясь и Мерлину и Мордреду, чтобы пронесло, чтобы не пришлось встречать носилки с его искалеченным телом. Конечно, я мог бы плюнуть на всё, послать упрямого гриффера куда подальше и уехать к родителям во Францию, но я должен видеть…» - последняя строчка оборвалась, явно недописанная, а Гарри потянулся к забытой на время бутылке с Огневиски. Открутив дрожащей рукой крышку, он припал к горлышку, сделав жадный глоток.Каждое слово, написанное Драко, прошибало насквозь, отдавалось в сердце тянущей болью. Он и не знал, сколько демонов, связанных с ним, живёт в душе этого высокомерного блондина, ставшего его мужем. Тогда не удивительно, что тот такой раздражительный и нервный, едва Гарри собирается в рейд вместе с другими аврорами. Наверное, Малфой сам не рад, что его жизнь оказалась связанна с ним, вечно попадающим в неприятности, с обострённым синдромом Героя.
- Поттер, а ты в курсе, что читать чужой дневник – это моветон? – раздался внезапно со стороны двери голос Драко. Интонация была ласковой, но вот только она не предвещала ничего хорошего.
Зачитавшись, Гарри не слышал, как муж вернулся.
- Прости меня, - только и сказал Поттер в ответ на недовольство Драко, но извиняясь во все не за то, что читал его дневник без спроса, а за все те неприятности, что доставил, ведь жизнь с ним действительно далеко не сахарная.
- Поттер извинился…В Запретном Лесу, наверное, все гиппогрифы сдохли, - усмехнулся Драко, подходя ближе и кладя руки ему на плечи.
- Нет, я серьёзно. Прости меня, я не думал, что ты так переживаешь за меня, и не знал, через что тебе приходится проходить из-за моей работы.
- Ты еще скажи «я больше так не буду», - закатил глаза Малфой. – Но ведь ты не изменишься, и замашки Святого Поттера в тебе неистребимы.
Гарри было хотел возразить, начать спорить, но под предупреждающим взглядом мужа быстро сник.
- Только знаешь, - продолжил тот, - как бы это не казалось парадоксально, отчасти за них я тебя и люблю, а раз пережив твою смерть, всё больше ценю то, что имею сейчас, хотя порой мне хочется самому тебя заавадить к Мордреду, чтобы не мучился и меня не мучил. Только вот мне нужно видеть тебя! Каждый день, каждый час, семь дней в неделю, даже если из-за этого у меня оскомина появиться, потому что ты в больших дозах противопоказан, - наполовину шутя, наполовину серьёзно сказал Драко, и это было удивительно откровенно для такого парня, как он. – Когда я вижу тебя, страх потерять тебя становится меньше.
Гарри не знал, что сказать, как передать то колоссальное облегчение от осознания того, что Драко принимает жизнь с ним такой, какая она есть, смирился со своими внутренними демонами, поэтому,недолго думая, он просто притянул его к себе, целуя насмешливо изогнутой рот, с радостью чувствуя, как тот расслабляется под его губами.
- Значит, ты пошутил насчёт того, что будешь спать сегодня отдельно? – с надеждой спросил Гарри, оторвавшись от губ мужа.
- Ох, Поттер, просто заткнись, - выдохнул Малфой и аппарировал их в спальню. А на столе так и остался лежать раскрытый дневник…

@темы: мини, фанфик, слеш по гарри поттеру, гарридрака

---

Письмо памяти

А вот и мой грустный фанфик, который я как дитё малое писала и слезами захлёбываясь ппц...это нужно было видеть Чувствовала себя психом, но продолжала страдать))))Ёшкин кот...фикрайтеры - психи Так что если вам кажеться, что - жизнь - боль, врубайте
"RyanDan – Tears Of An Angel" и начинайте читать)))Добейте себя

Прослушать или скачать RyanDan Tears Of An Angel бесплатно на Простоплеер


Автор: kuzzjoma
Беты (редакторы): Iss_Windr
Пэйринг: Гарри\Драко
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, POV, Songfic
Предупреждения: Смерть персонажа
Размер: Мини
Статус: закончен
Аннотация:
"Привет, Поттер. Если ты читаешь эти строки, значит, меня уже нет"
Примечания:
Рейтинг за несколько нецензурных слов и выражений, а также за общую атмосферу работы.
Смерть персонажа как постфактум!



"Прикрываю свои глаза
Закрываю уши
Скажи мне, что эти слова ложь
Это не может быть правдой
Что я теряю тебя..."
RyanDan – Tears Of An Angel

Сигарета в руке дрожит, и пепел седым снегом осыпается на пол. Дурная маггловская привычка, но сейчас она кстати – горечь табака перебивает ту, что всё ещё стынет на губах и тлеет, словно фильтр сигареты, в моей душе.
Я думаю о тебе, Малфой…
Налью в бокал огневиски. Плесну больше, чем на два пальца, до самых краёв, чтобы потом залпом выпить, с радостью чувствуя, как хмель туманит голову и жаром растекается по венам.
Теперь, пожалуй, можно.
Беру из ящика письмо, написанное тобой. Люциус передал мне его, как ты того и хотел, но только спустя год у меня хватило смелости взять его снова в руки и отважиться прочесть.
Блядь…почему всё расплывается перед глазами? Соберись, Поттер. Ты же, мать твою, гриффиндорец…
Непослушными руками, сунув сигарету в рот, срываю печать и открываю конверт. Вытаскиваю из него несколько сложенных листов пергамента и фото. Обычная маггловская фотография. Снято в Париже два года назад. Мы были в гостях у твоих родителей, но сбежали сразу после официального ужина – тебе захотелось погулять по ночным улочкам, подальше от светского и лицемерного общества аристократов, собравшихся на какой-то там ежегодный бал. Стоял тёплый майский вечер, из множества кафе и ресторанов лилась музыка, а свет из окон расцвечивал выложенную булыжником дорогу цветными пятнами. Воздух пах сдобой, ванилью и шоколадом. Мы сидели на одной из многочисленных лавочек и ели мороженое, которое ты так любил. Я в шутку вымазал тебе им кончик носа, и ты грозно смотришь на меня, хотя у самого подрагивают губы в попытке удержать улыбку. А я без стеснения смеюсь, глядя на тебя.
Нас сфотографировал какой-то прохожий и подарил фотографию, сказав, что мы очень красивая пара. А ты потом долго смотрел на фото, и я видел, что ты гордишься нами.
Мерлин, я готов отдать всё, даже свою жизнь, которая стала такой гулко пустой без тебя, чтобы вернуть хотя бы час…хотя бы несколько минут того майского вечера, чтобы я мог вновь тебя обнять.
Сделав глубокую затяжку, не торопясь выпустить дым, позволив себе утонуть в его горечи, я убираю фото и беру исписанный твоим каллиграфическим почерком (не чета моему) первый лист письма. А прочитав первую строку, я закусываю костяшки пальцев, едва сдерживаясь, чтобы не завыть в голос.

« Привет, Поттер. Если ты читаешь эти строки, значит, меня уже нет. Звучит отвратно, но, увы, это так. Кое с чем даже слизеринцам и Малфоям не справится. Ты знаешь, о чём я говорю. Месяц назад, когда мы ходили в Мунго, целители сообщили, что мои головные боли – это не мигрень, и что мне недолго осталось. Также, они сказали, что моя память со временем будет уходить, и в конце она станет чистой, как новый пергамент. А я вдруг осознал, что столько всего не сказал тебе. Мы, Малфои, остаёмся Малфоями до конца, и у меня, почему-то, всегда не хватало духу открыться тебе полностью, и даже теперь я трусливо пишу письмо, надеясь, что ты когда-нибудь потом прочтёшь его, вместо того, чтобы сказать все тебе лично. Пока ещё у нас есть время. Но хотя бы так, в этих строках, я расскажу тебе, как я любил и люблю тебя, Гарри Поттер.
Пожалуй, начну с самого начала. Ярче всего вспоминается мне, как бы это удивительно ни звучало, первый курс. Знаешь, Поттер, ты привлёк меня уже тогда, в ту нашу первую встречу в Косом переулке в Ателье Мадам Малкин. Ты был тощим мальчишкой в чудовищных очках, одежда на тебе висела мешком, и ты был похож на какого-то нескладного воронёнка. Но, почему-то, уже тогда я почувствовал, как меня потянуло к тебе. Мы оба были первокурсниками, оба ехали в Хогвартс и я хотел, чтобы ты непременно стал моим другом. Это было необъяснимо, но это факт! А в итоге…в итоге ты, зараза шрамоголовая, не принял мою руку! Вместо этого ты встал на защиту своего рыжего дружка. Да-да, многие годы это выводило меня из себя, злило и раздражало, пусть я потом и понял, что повёл себя как настоящий засранец, а ты уже тогда был закостенелым грифферром. Но тогда мне было обидно до слёз. Ты, - Гарри Поттер, которому предложил дружбу я, сам Драко Малфой, - ты вместо меня выбрал этого нищеброда Уизли. Я был раздосадован. Нет, даже больше, я был зол, как никогда раньше. Но оставалась надежда, что ты всё же попадёшь на Слизерин. А вдруг?! Несмотря на свою обиду, я не ждал не столько результатов своего распределения (так как уже прекрасно знал свой факультет), сколько твоего! А в итоге снова мимо. Снова я в проигрыше – дважды всего за какой-то час, - это просто немыслимо но Гриффиндорский львятник, словно насмехаясь надо мной, во все глотки орет, что с ними Гарри Поттер и ты, сияя как новенький галеон, занимаешь свое место среди них, а я ухожу к своим благородным змеям, зная, что отныне мы с тобой недруги. И осознание этого точит меня изнутри, и хочется почему-то плакать оттого, что так несправедлива судьба. А ведь раньше все Малфои были её баловнями, так почему же первый человек, с которым я по-настоящему захотел подружиться, отвернулся от меня? Я надеялся до последнего, до конца учебного года, что ты одумаешься, поймёшь, что нищеброд - не тот друг, который тебе нужен, и что ты пожалеешь о том, что выбрал его, а не меня. Поэтому я наблюдал за тобой, ты всегда был в поле моего зрения, и я ждал хоть малейшего намёка на то, что моим надеждам суждено сбыться, но ты, словно в насмешку, наслаждался жизнью юного гриффера, да ещё и, в придачу к рыжему приятелю, завёл себе подружку - Грейнджер. О да, ваше эпичное объединение мне ещё долго в кошмарах снилось. Я был в шоке, перепугался так, что меня чуть не стошнило, когда узнал, что ты со своим рыжим кретином, Уизли, сунулся прямо к горному троллю, чтобы вытащить из передряги заучку. Мерлин, ты везучий сукин сын с самого детства, Поттер, раз сам остался живым и еще и тролля вырубил. Спасибо за мои уничтоженные нервы! Зато паззлы в мозаике встали на место и Золотое трио, наконец, образовалось. В общем удручённым ты, Мордред тебя подери, не выглядел и, словно издеваясь надо мной, стал самым молодым ловцом за последнее столетие. Моё юное сердце почему-то очень часто стучало, когда я, напрочь забывая болеть за свою команду и боясь, что меня поймают за тем, что я бесстыдно пялюсь на ловца соперников, смотрел на твои встрепанные ветром вихры и раскрасневшиеся щёки, на то, как ты ловко сидишь на метле.
Знаешь, если в первую нашу встречу я просто хотел быть твоим другом, то влюбился я в тебя именно в этот момент. Ты был слишком крут. Я думаю, мне ни разу не удалось у тебя выиграть именно потому, что я то и дело отвлекался от поисков снитча и высматривал тебя, Поттер».

Я не заметил, как сигарета истлела до фильтра и теперь обжигала пальцы, но читая строки, написанные им, слыша его голос в своих мыслях, такой насмешливый и ехидный, такой родной, я забыл о реальности. Коротким заклинанием я уничтожил окурок. Налил еще виски. Сделал глоток из стакана, стёр предательскую влагу, прочертившую дорожки на щеках, и вернулся к чтению:

«А помнишь нашу отработку в Запретном лесу? Да, я настучал тогда на вас с дружками МакГонагалл – чтобы жизнь малиной не казалась. А в итоге наказали нас всех. Но зато я, наконец, получил возможность побыть с тобой наедине. Пусть и в месте, кишащем всякими опасными тварями, вроде убийцы единорога – читай Волдеморта. Да, мне было тогда страшно, но ещё мне было безумно волнительно и я не был до конца уверен, почему у меня подгибаются колени: то ли потому, что, того и гляди, выскочит оборотень или кто похуже, то ли потому, что рядом со мной Гарри Поттер, который ведёт себя слишком бесстрашно. И знаешь, Поттер, твоя компания мне запомнилась даже больше, чем встреча с Волдемортом, который пил кровь единорога…»
Ага, именно поэтому ты с криком драпал, крича «На помощь!» - усмехнулся я, с щемящей нежностью вспоминая юного Драко.
«Да, я кричал, нужно же было позвать этого увальня-лесничего с твоими дружками, чтобы они спасли шкуру будущего героя!» – прочитал я. Он слишком хорошо знал мои мысли. – «Хорошо, что в итоге всё закончилось благополучно. Хотя, этому старому интригану -Дамблдору - не мешало бы подумать, прежде чем отправлять учеников на отработку в Запретный лес».
- Не ворчи, - погладил я страницу, ощущая кончиками пальцев её гладкость, прохладу и легкую шероховатость написанных строчек.
«Малфои не ворчат, не бурчат и т.д. …»
- Конечно, конечно, любимый.

«То-то же. Ладно, на чём я остановился? Ах, да. В общем, наши приключения в Запретном лесу закончились. Для меня они оказались достаточно впечатляющими, но не для тебя. Впрочем, чему тут удивляться? Ты же у нас «тысяча и одна неприятность» и мне до ужаса страшно оставлять тебя одного, я не знаю, как ты справишься…Хотя, ты же Поттер, справишься. Как справился с Квиреллом и Волдемортом – и не нужно говорить, что тебе помогали! Пусть даже и так, но большую часть работы проделал именно ты и рисковал ты куда больше остальных. Хотя я тогда удивился тому, как ты всё это провернул – ты ведь был тощим шрамоголовым очкариком! Но ты выжил и победил, пусть и провалялся потом в Медицинском крыле не одну неделю, пока Поппи отпаивала тебя зельями. Когда я узнал о событии в подземельях, я долго сидел, обняв себя руками, трясясь как осиновый лист, и никто не мог меня разговорить и узнать, что со мной. А я просто очень испугался, как никогда за свои одиннадцать лет не боялся, что потеряю тебя, моего недруга, моего желанного друга, человека, вдруг ставшего мне дорогим. А ночью, выбравшись из Подземелий, я пробрался в Больничное Крыло и долго сидел рядом с тобой, глядя, как ты спишь. Ты ведь не знал этого, Поттер?»

Нет, я этого не знал. Ты всегда оставался для меня загадкой.

«Ты был таким красивым и в пламени светильников казался таким хрупким. Тебя самого хотелось защищать, и буквально всё во мне кричало, желая сгрести тебя в охапку и никогда-никогда больше не отпускать, как бы ты меня ни отталкивал. Я продрог, глаза слипались, но я всё равно старался не отводить от тебя глаз, робко держась за руку. Утром меня, задремавшего, обнаружила мадам Помфри и я, испугавшись, что ты узнаешь, что я приходил, долго молил её не рассказывать, боясь твоей реакции. Она не рассказала. А я вплоть до твоей выписки приходил к тебе по ночам, млея как сопливая пуффендуйка и охраняя твой сон, зная, что на это время никто не отнимет тебя у меня. Тогда же, в одну из ночей, я впервые отважился тебя поцеловать. О, Мерлин, если бы не треклятая болезнь, я бы ни за что не признался. Но да, именно тогда состоялся наш первый недопоцелуй. Я, Драко Малфой, Слизеринский Принц, бледнея и краснея, чувствуя, как ладони потеют от волнения, а сердце бешено заходится в груди, отважился тебя поцеловать. Это было невинное касание, лёгкое прикосновение губ, но внутри словно бы взорвался маггловский фейерверк. Помню, как после бежал назад в подземелья, в спальню, где, забравшись в своё кровать, накрылся с головой, переживая этот момент снова и снова, чувствуя, как сердце в груди заходится не из-за быстрого бега, а из-за эмоций, что переполняют меня, как меня всего буквально трясёт, в крови плещется адреналин и эйфория туманит голову, как губы расползаются в глупой улыбке. Я был счастлив, а ты продолжал сопеть в две дырки на больничной койке, не зная о том, что мир Драко Малфоя отныне заполнен только тобой, что ты перевернул его с ног на голову.
Конечно же, встретившись с тобой потом в Большом зале перед вручением Кубка Школы, я ничем не показал, что для меня всё стало куда более серьёзно, чем было. Но ты даже ни разу не взглянул в мою сторону, поглощённый вниманием других, и всё никак не имея сил расстаться со своими дружками. В конце учёбы мне сложно было садиться в Хогвартс-Экспресс, потому что я знал, что целое лето тебя не увижу. Мы расстались, и я начал считать дни до начала учёбы, скучая и, в то же время, злясь, и то и дело впадая в истерику из-за этого, чем испугал маму так, что она вынуждена была показать меня семейному целителю. Видишь, Поттер, что ты со мной натворил?! Хотя сам, наверняка, ни разу не вспомнил о Драко Малфое?».

И безумно об этом сожалел. Если бы только можно было отмотать время назад! Но чёртовы министерские крысы уничтожили все маховики времени после Войны, чтобы остатки Пожирателей не смогли таким образом вернуть Волдеморта, изменив ход времени.
Я пытался найти хоть один уцелевший артефакт, ритуал, хоть что-нибудь, когда стало совсем невмоготу без тебя, когда я задыхался от боли, осознавая что тебя нет. Но Невыразимцы уничтожили всё, связанное с путешествиями во времени.
Нет хода назад. Нет возможности обнять тебя. Открыть глаза, проснувшись, когда ты целуешь меня. Написать письмо, пожать руку или, лучше, – крепко обнять тебя, мой любимый Хорек, вдыхая твой запах.

« Я знаю, Гарри. Я всё равно люблю тебя» - как ответ на полях красными чернилами. Эти строки выбивают рваный выдох, отчего там, внутри, под рёбрами, сжимается сердце, и воздух с трудом поступает в лёгкие, и приходится крепко-крепко сжимать кулаки, до белых костяшек и полукружий ногтей на коже ладоней, чтобы не запустить чем-нибудь в стену. Не закричать…Удержаться. Нужно выдержать. Я обещал себе.

« Осмыслив тем летом своё поведение, я понял, что неправильно вёл себя с тобой, и тогда у меня созрел своего рода план: я стану лучше тебя во всём, я стану твоим кошмаром в школе, превращу твою жизнь в ад, стану твоим самым лютым недругом и бичом Золотого Трио. Потому что лучше уж пусть ты меня ненавидишь, чем не замечаешь. Но все мои мысли всё равно так или иначе были связаны с тобой, а глаза, помимо моей воли, искали в толпе твои вечно встрепанные лохмы и зелёные глаза за уродливыми стёклами. Ты был центром моего мира, и, как бы я ни пытался отрицать это, забыть, обмануть себя, увлечься другими, я снова и снова убеждался в этом. Теперь же я понимаю, что ты, Поттер, подарил мне столько эмоций, так перетряхнул мой мир аристократа, словно я и не жил до момента встречи с тобой. Это так, Поттер, можешь гордиться собой. До встречи с тобой я не знал, что такое та всепоглощающая, разъедающая душу как яд ревность, когда хочется заавадить и тебя, и его (или её) - своего соперника, – именно ты открыл мне это чувство. Сначала я ревновал к твоим дружкам из Золотого Трио, отобравшим у меня твою дружбу, а на четвёртом курсе к китаянке Чжоу Чанг, когда я увидел, как ты её обнимаешь, и весь Хог начал шептаться о том, что у Золотого Мальчика появилась пассия. А я сжимал кулаки, и старался перетерпеть агонию, коктейль из ревности и боли, глядя, как она обнимает тебя, ненавидя ее так, как никого еще не ненавидел. Ты не представляешь, как мне хотелось отшвырнуть её от тебя, сбросить её руки, чтобы она не смела и пальцем к тебе прикоснуться - порыв, не достойный Малфоя. Да, одна из граней ненависти тоже открылась мне благодаря твоим стараниям. А ты, ничего не замечая, смеялся, прижимая её к себе, или, того хуже, целовал. Как я сдержался тогда на матче Когтевран – Слизерин и не сбросил её с метлы – не имею понятия. Ей чертовски повезло. И да, я злорадствовал, когда Амбридж её допрашивала, и когда в итоге она сдала твой Отряд Дамблдора со всеми потрохами. Малость, а приятно. Это хоть как-то компенсировало мои злые, постыдные слёзы ревности».

Прости, я не знал. Я не хотел.
«Я знаю, Поттер. Знаю. Сейчас тебе стыдно, но это в прошлом. Эти воспоминания драгоценны для меня, ведь, даже если они окрашены в тёмный цвет, они связаны с тобой. Это часть нашей истории. Хотя ты, шрамоголовый болван, конечно, мог бы и раньше разуть свои глаза и понять мои чувства.»
- Мерлин, Драко, если бы я мог вернуть…быть с тобой, только с тобой, - шепчу в пустоту, хотя голос то и дело срывается из-за чувств, которые буквально разрывают меня изнутри.
« Всё в порядке…О да, приступы ревности мне пришлось переживать еще не раз. Сначала с Чжоу Чанг, а потом с младшей Уизли. А еще ты подарил мне злость – потому что всегда был лучше меня, всегда затмевал и не замечал меня; что бы я ни делал, всё отскакивало от тебя, как Авада. Все мои попытки ни к чему не приводили. Знаешь, я ведь из-за тебя решил, что стоит войти в сборную Слизерина по квиддичу, чтобы уделать тебя на поле, показав, что я лучше тебя…Ладно, признаю, это была не очень удачная идея. Все-таки, ты сын обладателя награды «Лучший ловец года», и даже несмотря на то, что мой отец расщедрился на новые «Нимбусы» для всей команды, и на то, что я тренировался всё лето перед вторым годом обучения, на шутки Добби с бладжером, тебя обыграть мне не удалось – ты слишком шустрый, засранец шрамоголовый. И хотя в итоге ты снова загремел в больничное крыло к мадам Помфри, победу для своего львятника ты вырвал, а я, раздосадованный и злой, чуть не сломавший шею во время матча, после него ещё имел пренеприятнейший разговор с Люциусом – он ведь надеялся увидеть, как его сын принесёт победу Слизерину, а в итоге испытал такое разочарование. Я готов был кусать локти, а глаза жгли слёзы обиды, хотелось с кем-нибудь подраться – желательно с твоим рыжим дружком. Так что злость и, частично, зависть к тому, что ты весь такой положительный, снова на твоей совести. А ещё ты подарил мне страх – страх, что я могу потерять тебя, страх, который всю Войну не оставлял меня, царапая изнутри, как книззл, пока ты боролся с Волдемортом. Он сводил меня с ума и заставлял ненавидеть себя за трусость и бессилие, за невозможность как-то помочь тебе и пойти против семьи, повязанной со змееподобным уродом. Прости меня за это. Я ведь никогда раньше не просил прощения? Извини, что ничем не помог, ничего не сделал. Все, что я смог - это не выдать тебя Беллатрисе тогда, в Мэноре. Мне до конца моих дней будет стыдно за это. И, наверное, это единственное, что я с радостью забуду, как и мои сомнения после: достоин ли я тебя? Когда-то я считал, что только я и достоин, но, повзрослев, понял, что, возможно, всё не так, ведь у меня не хватило храбрости сделать что-то значительное для тебя, сделать светлее твой персональный ад».

- Ты идиот, Малфой. Я никогда не винил тебя в этом! Ни единой минуты. Я ведь прекрасно понимал, что с такой семьёй и воспитанием у тебя не оставалось выбора. Уже тогда понимал. Знал бы раньше, надрал бы твой зад…наорал бы, а потом бы долго обнимал, - кричу я, до боли сжимая в бокал в одной руке и сминая лист пергамента другой... чтобы потом судорожно начать разглаживать его. Словно я своими действиями мог причинить боль автору письма.

« Сам такой, Поттер. Но это мои мысли и чувства, поэтому не спорь. Я хочу, наконец, высказаться. Пусть и постфактум, как обычно, трусливо спрятавшись за этими строчками. Я трус, я знаю. Впрочем, слизеринцы никогда не были храбрецами, в отличие от вас – грифферов. Но знаешь, ко всему прочему я безумно благодарен тебе, что, пусть и спустя семь лет, ты принял меня такого, какой я есть. Что ты, такой невозможный и правильный, слишком чистосердечный, не винил меня, не вспоминал мои ошибки и полюбил, несмотря на все мои недостатки и отвратительное клеймо на предплечье. Благодарен за то, что ты умеешь прощать и за то, что ты подарил мне такое невероятное счастье, которое затмило и ненависть, и злобу, и ревность прошлых лет. Ты помнишь, как мы встретились спустя полгода после Войны?»
Как же я мог забыть?!
« Я тогда зашёл в новый ресторанчик в Косом переулке, а этот лицемер посмел мне отказать в столике, унизив прилюдно. Я помню, как едва сдерживался, чтобы не потянуться за палочкой, когда этот плебей посмел указать мне, Пожирателю, которому отдельный столик с видом на зимний сад не положен, на моё, так сказать, место. И тут заходишь ты, Поттер, и без тени сомнения приглашаешь меня отобедать с тобой. Словно не было преград прошлого. Словно мы не были врагами. Словно я не был тебе врагом. И никто не посмел сказать тебе ни слова против. Победителей ведь не судят. Потом был разговор ни о чём, на общие темы вроде погоды, квиддича, и мне кусок в горло не лез, потому что всё казалось сном, сбывшейся мечтой Драко Малфоя. Это был наш первый, немного неловкий, неуклюжий обед, и так мучительно подыскивались слова, чтобы скрасить молчание и найти общие темы, первые кирпичики для пока ещё зыбкого моста между нами. Потом было ещё несколько обедов, ужинов и, наконец, ужинов, переходящих, спустя полную сумасшедшей страсти ночь, в завтраки. Каждый день с тобой был наполнен радостью, ликованием и ощущением эфемерной нереальности, поэтому я тогда часто просыпался среди ночи и смотрел на тебя, чтобы убедиться, что всё это наяву. Да, я в этом бы никогда не признался - слишком на меня не похоже, - но это именно так. Я был счастлив до головокружения и горд нами…Ты раскрасил для меня мир красками, оттенками, о существовании которых я даже не предполагал. Ты подарил мне мир и эти три года стали для меня драгоценны, и я буду помнить об этом до последнего мгновения моей жизни. Я спокоен, потому что знаю, что останусь жить в твоём сердце и твоей памяти. Люблю тебя, Поттер.
До конца твой, Драко Малфой»


Дочитав последнюю строку, откидываюсь на спинку стула. Слёзы текут по щекам. Плевать.
Почему, Драко? Если ты так меня любил, почему молчал о своём диагнозе, скрывал его, делал вид что всё хорошо, а потом молча, по-кошачьи, ушел, собрав вещи, не позволив мне быть рядом?! Почему ты так поступил? Почему не позволил разделить последние дни с тобой, оставив в груди дыру с обугленными краями там, где было сердце, и вот это письмо? Чёртов гордый сукин сын…
Беру письмо и бережно убираю в конверт. Фотографию долго ещё рассматриваю и прячу её во внутренний карман мантии. Рядом с сердцем.
Бросаю короткий взгляд на часы. Девять вечера. Все, наверняка, уже разошлись, и я не встречусь ненароком с твоими друзьями или родителями, а, значит, пришло время навестить тебя. Годовщина как-никак.
На кладбище холодно, дует промозглый ветер, воет, как раненый зверь, бродя между надгробными камнями в Годриковой Впадине. Я знаю путь к твоей могиле с закрытыми глазами. Тебя похоронили недалеко от могилы моих родителей, несмотря на все возражения Люциуса.
В руке сжимаю букет лилий для них и белые розы для тебя.
А вот и ты.
Серый гранитный памятник с выбитыми на нём твоим именем и двумя датами с чёрточкой между ними – твоей жизнью.
- Ну, здравствуй, любимый…

@настроение: хрень полная

@темы: мини, фанфик, слеш по гарри поттеру, гарридрака, грусть, печаль...

---

Мой или ничей

Ха, а вот и первый кусманчик моего творчества
Рейтинг за жестокость.
Навеяно не самым радужным настроением. Содержание может напоминать бред сумасшедшего)))))


Автор: kuzzjoma
Бета: Domino suo-servus
Фэндом: Гарри Поттер
Пэйринг или персонажи: Гарри/Драко
Рейтинг: R ( за лёгкий жесткач)
Жанры: Слэш, Ангст, Songfic
Предупреждения: Насилие, Нецензурная лексика
Размер: Драббл
Статус: закончен



Ты никогда не уходишь,
Ты всегда здесь, (не даешь дышать)
Внутри меня.
Мне некуда бежать,
Исчезаю...
Red - Already Over

Прослушать или скачать Red Already Over бесплатно на Простоплеер

Это была уже не любовь: зависимость, отравляющая кровь… она разъедала и пожирала твою душу. Одержимость, когда хочется раздавить, уничтожить. Когда без него - ад, но и с ним задыхаешься от отравы, что течёт по венам. И, блять, даже от мысли, что достанется другому, хочется убить. Такая форма сумасшествия: конечная стадия. Хочется орать от невозможности, от неприятия этого безумия. Задыхаясь и царапая в кровь грудь, пытаться добраться до блядского комка мышц, который давно уже принадлежит не тебе.
- Сука, тварь, ненавижу тебя… блять, да за что мне это всё? – шипение и хрип, когда уже сорван голос из-за крика.
Удар в живот и пленник повис на цепях, судорожно хватая ртом воздух, задыхаясь и кашляя. И тут же наотмашь по лицу, сбивая костяшки, так, что белобрысая голова мотнулась в сторону, как у тряпичной куклы.
- Почему это ты? Почему именно ты? – с каждым словом удар, и тело пленника расчерчено лиловыми синяками и кровоподтёками. Губы его разбиты в кровь, и сил стоять уже нет. Он обвисает на цепях, напоминая марионетку, для которой ты - жестокий кукловод.
… И ты, скуля, падаешь на холодный пол, кусая кулак, чтобы не заорать от ужаса, от вида того, что натворил. Багровая пелена ярости и ревности, растворяется, исчезая, оставляя тебя на растерзание чувству вины.
Ползешь к нему, скуля, как бродячий пёс…
-Прости. Прости! – крик и плач, сдавленные всхлипы и слёзы по лицу. Ползёшь к нему, чтобы уткнуться в его колени.
И услышать шёпот:
- Всё нормально, всё хорошо. Я с тобой. Я здесь.
Обнять, цепляясь как за единственное дорогое, что держит на этой лживой, прогнившей земле. Прижаться к разбитым тобой губам. Жадно целуя. Ваш поцелуй с металлическим вкусом. Вам больно. Вы живы, вы вместе.
Вы сходите с ума по-разному. Он позволяет ломать себя снова и снова, упиваясь болью, смешанной с твоим безумием. Сумасшедшая, жестокая любовь. Но для него это слаще любой награды и ласки. Высшая форма страсти. Доказательство, что любишь, что сходишь с ума по нему, что принадлежишь только ему. Он терпит боль, чтобы простить. А ты причиняешь, чтобы обрести прощение.
Кто-то бы сказал, что вы психи… конченые мазохисты. Но нет, вы просто ТАК любите. Другим этого не понять.
И так из раза в раз.
Его взгляд, вздох, даже мысль о другом, провоцирует тебя, и снова вы в этом подвале. Цепи и плети, холодный цементный пол, кровь и ярость, смешанная с болью. Ты палач, а ему достаётся харкать кровью. Тебе молить прощение, а ему - милосердно даровать его.

***
- Мой, - горячечный шепот. - Или ничей…
- … лучше убить, чем отпустить, - кривая улыбка на истерзанных губах.
- Ненавижу тебя, Малфой.
- Люблю тебя, Поттер.

@музыка: Red - Already Over

@темы: драбблы, жесткач, фанфик, слеш по гарри поттеру, гарридрака